Снисходительный и милосердый император написал на то в ответ: «Что так как люди по смерти, не взирая на породу и чины, бывают все равны, и более когда она умрет, то тогда не будет уже знать, кто она такова и какого звания человек будет положен рядом с нею; почему прошение и возвращается ей с надранием обратно».
(Из приказов)
Признательность Павла Первого к потомству и талантам Ломоносова, бессмертного певца Петра Великого
В 1798 году, в марте месяце, генерал-майор Ахвердов приехал на губернаторство в Архангельск. Объезжая уезды сей губернии, узнал Марью Васильевну Головину, родную сестру великого Ломоносова, в крестьянском быту живущую. Знакомство сие тронуло добродетельное сердце Ахвердова, особенно когда узнал он, что внука ее и Ломоносова записали в солдаты. Тогда пламенным[9] пером, приличным россиянину, написал к бывшему генерал-прокурору, князю Алексею Борисовичу Куракину, письмо, в котором с жаром говорил о знатных услугах, оказанных Ломоносовым словесности российской, и что дух великого и ныне воспламеняет юность, лета, пол и маститую старость любить изящное в слоге, любить Россию и быть преданным государям своим; потом пишет, что родная сестра Ломоносова, Головина, с потомством своим в крестьянстве живущая, просит ради брата ее Ломоносова освободить от рекрутства; заключает, что в России более, нежели где, достоинства отличаются и сие отличие простирается и на потомков.
Князь Алексей Борисович Куракин, по получении письма, в тот же или на другой день доложил императору, который в то же мгновение подписал следующий указ:
«В уважение памяти и полезных познаний знаменитого санкт-петербургского Академии наук профессора, статского советника Ломоносова всемилостивейше повелеваем рожденного от сестры его Головиной сына Архангельской губернии, Холмогорского уезда, Матигорской волости крестьянина Петра с детьми и с потомством их, исключа из подушного оклада, освободить от рекрутского набора».
Наш Лафонтен[10] 22 августа 1798 года, в день изданного указа о потомстве Ломоносова, в восторге написал следующее:
О радость! дайте, дайте лиру!
Я вижу Пинда божество!
Да возглашу в восторге миру
Российской музы торжество
И новый блеск монаршей славы!
Талантам возвратились правы!
Герой, вельможа, судия!
Не презирайте днесь певцами;
Сам Павел их равняет с вами,
Щедроты луч и к ним лия.
Се глас его, глас благотворный,
Несется до морских валов,
При коих, жребию покорный,
Кидает мрежи рыболов:
