Ни по одному из номеров в Ксюшином родном городе трубку не брали.
***
— Но это же выход за зону контроля!
Давно наступила ночь, но в переговорной все еще было утро. Стены комнаты сохраняли естественный солнечный свет и тепло в комнате. Город был похож на ярко освещенную диораму. Еще одна иллюзия.
Проще было бы оставлять переговоры ботам, но корпоративные стандарты это запрещали. Запрет на ботов — кажется, единственный корпоративный стандарт, который все еще уважали.
На одной из стен транслировался экран, на который проецировалась картинка: две головы зеленовато-рыжего облака тянутся к городу, затем поглощают пятиэтажку, водонапорную башню, гаражи, торговый центр с модным когда-то остеклением, затем сжирает еще пятиэтажку и еще, и вот облако закрыло собой весь экран. Только труба электростанции торчит из тумана, как свечка над слоем крема на праздничном пироге. Подводка: «ПОЖАРЫ ДОБРАЛИСЬ ДО ХИМИЧЕСКОГО ПРЕДПРИЯТИЯ, НИКТО НЕ ПОСТРАДАЛ, МЧС ЛИКВИДИРУЕТ ПОСЛЕДСТВИЯ АВАРИИ».
— Ну да. И что? — фыркнул приземистый человек в синем костюме с квадратным золотым значком. Фазанов смутно представлял себе, какой уровень доступа загруженные в этот значок документы предоставляли, и с трудом сдерживал дрожь. — Вы что, хотите сказать, что у вас еще ничего не готово?
— Да как же это, готово, конечно, — сказал Еремеев, пальцами пригладив остатки волос. — Просто насколько этично…
— Об этике будем думать после завершения операции, — мрачно заметил приземистый, а его коллега слева, тоже в костюме, глянул на ученого с прищуром:
— Вы что-то не задумывались об этике, когда просили у Цепи денег на разработку, Еремеев.
— Я не буду внедрять решение, которое самым непредсказуемым образом отразится на…
В переговорке было пятеро. Два представителя Цепи — одной из новых государственных структур, о существовании которой знают все, но всуе не упоминает никто; еще два представителя компании-разработчика — Еремеев и Фазанов — и еще третий, загорелый блондин в напичканной электроникой кожаной куртке. Выглядел он так, словно ничто из происходящего в комнате его не касается: не задал ни единого вопроса, сидел, сцепив руки на затылке, и даже не снял очков с темными линзами. У Фазанова закралось подозрение, что во время разговора этот тип подключился к одной из сетей уличного наблюдения и подглядывал за своей бывшей или бывшим. Во всяком случае, он выглядел как человек, у которого мог быть подобный доступ.
— Сначала подумайте о том, не согрешили ли вы против Цепи, — ухмыльнулся приземистый, выразительно покрутив пальцами золотой значок.
