— Ну-ну, не ерепенься, Гусь. Давай спокойно во всём разберёмся.
— А не могу я спокойно, понял? — ревел Гусев, брызжа слюной. — Не могу! Вы-то с лейтенантом позже подоспели, когда всё уже было кончено, а я видел! Всё, с самого начала! Видел, как эта мразь ту девчушку, совсем ещё подростка, тесаком полосовала! И как кровь хлестала из рассечённого горла, тоже видел! Не успел я, лейтенант, понимаешь, не успел… У меня ведь у самого дочка в тех же годах! А если б он и её так, а? Если б и её?..
— Сядь, — строго потребовал лейтенант, — и прекрати истерику. Разберёмся. Барсуков, где нож? — обернулся он ко второму милиционеру.
Тот молча бросил на стол тяжёлый металлический предмет, завёрнутый в полиэтилен. Это был большой нож, густо перепачканный в крови.
— Этот?
Гусев мельком взглянул на орудие убийства и пожал плечами.
— А я почём знаю! Разве в темноте разглядишь, чем он её…
— Тот самый, лейтенант, — сказал Барсуков. — Я его на месте преступления подобрал. Уже после того, как Гусь того типа свалил.
Лейтенант медленно приблизился к «тому типу».
— Вставай!
Человек в углу зашевелился и с трудом сел. Лейтенант ткнул его стволом автомата под рёбра.
— На ноги вставай, дерьмо!
Тот кое-как поднялся и упёрся спиной в стену. Его всего трясло.
Это был высокий худой человек, облачённый в некое подобие плаща или, скорее, хитона. Хитон был мокрым от крови. Капюшон, надвинутый на самые глаза, полностью скрывал лицо.
— Имя?
Человек не реагировал.
— Имя, сука!! — взорвался лейтенант.
Человек чуть шевельнулся, но снова не издал ни звука.
— Он что, издевается? — подал голос Барсуков, мрачнея.
— Дай его мне, лейтенант, — хрустнул челюстями Гусев. — Я его паршивый язык живо развяжу. Он у меня…
— Назад, Гусев! Я сам с ним разберусь.
— Воля твоя, лейтенант, — угрюмо проворчал тот, нехотя возвращаясь к столу. — Только я бы с ним особо не церемонился. Пришить выродка — и делу конец. Оказание сопротивления, попытка к бегству — не мне тебя учить.
Лейтенант резко повернулся и в упор посмотрел на подчинённого.
— Я сам с ним разберусь, ясно? — медленно повторил он, чётко печатая слова.
— Ясно, — буркнул Гусев.
— То-то. Итак, — продолжил лейтенант, снова повернувшись к задержанному, — в молчанку играть будем? Ла-адно. Твой инструмент? — он кивнул на нож.
Человек в хитоне судорожно вздохнул.
— Ты сказал, — глухо произнёс он.
— Что значит — ты сказал? Отвечай на вопрос!
— Мой.
— Та-ак. Ладно, идём дальше. Полчаса назад ты был задержан на месте преступления. Отвечай, это ты убил ту девочку?
