Папа отрывает глаза от планшета и смотрит на Мэйби. Он просто смотрит на нее, слегка наклонив голову, словно не может понять, что за существо возникло в его поле зрения. Папа ждет, что Мэйби начнет нервничать и сболтнет лишнего. У него в глазах появляется выражение, которое я называю Взглядом Адвоката. Мне дико не нравится, когда папа обращает его на меня.
Мэйби снова закатывает глаза.
– Что ты так на меня смотришь? – довольно грубо спрашивает она папу, который все так же молчит и с интересом смотрит на нее.
– «Люди»? – спрашивает наконец папа. – Это какие такие люди спрашивают тебя о Бакстере?
Мы с Мэйби одновременно понимаем, что она проговорилась.
– Что это за «люди»? – спокойно спрашивает папа. – И что они делают в моем доме?
Мэйби краснеет.
– Но это и мой дом! – кричит она, потом показывает рукой на нас с Агнес. – И их дом тоже! Бог ты мой, ты что, один в этом доме живешь?
На папиных губах появляется усмешка, которая всегда ужасно бесила маму.
– А я совершенно уверен, что в свидетельстве о праве на собственность стоит мое имя. И я также уверен, что именно я последние два года плачу ипотеку. Еще на мне висят налоги и коммунальные платежи.
Этот папин тон тоже необходимо исправить. И эту мерзкую улыбочку.
– Значит, если мы не платим за дом, у нас тут нет никаких прав?
Папина ужасная улыбочка становится шире, и он поднимает брови:
– Я отвечу на твой вопрос после того, как ты ответишь на мой.
– Люди… это… одноклассники! – Мэйби залпом выпивает остатки сока, встает и с грохотом ставит тарелку и стакан в посудомойку. – Мог бы порадоваться тому, что хотя бы у одной из твоих дочерей есть друзья.
Она выбегает в коридор. Мы слышим, как она собирает свои вещи, после чего раздается звук захлопывающейся входной двери.
– У меня есть друзья, – обиженно произносит Агнес.
– И у меня тоже, – быстро добавляю я.
Ну типа.
Агнес поднимается на второй этаж, а я выхожу в коридор, чтобы собрать свой рюкзак. Когда я возвращаюсь на кухню, папа уже не улыбается. Он даже не смотрит в планшет. Он грустно уставился в пустое пространство на стене. Вид у него совершенно несчастный.
Я уверена, что он вспоминает о маме. Наверняка папе хочется, чтобы мама общалась с Мэйби, забирала Агнес из школы и готовила нам что-нибудь на школьный обед. Сейчас мы сами делаем себе сэндвичи, и, так как никто не занимается закупкой продуктов, найти себе что-нибудь на обед оказывается все сложнее и сложнее. Я устала каждый вечер есть пиццу и китайскую еду, которые папа заказывает на дом. Слава богу, что Мэйби иногда составляет список продуктов и передает его папе. Без этого мы бы уже давно жили без туалетной бумаги. А может, я просто сгущаю краски.
