— Очаги Мрака на облачном слое! — догадался Крис и побледнел. Кнут кивнул.
— Вот именно. Вся планета покрыта мощным облачным слоем, и на его фоне четко различимы черные язвы Мрака. И этих язв десятки. Мрак обложил Землю, словно собаки загнанного зверя в берлоге. Но! — Кнут поднял палец. — Но пятна Мрака видны только с теневой стороны планеты. Солнечная сторона свободна от этих дьявольских очагов.
Пятна перемещаются синхронно движению Земли вокруг оси, оставаясь все время в тени. Есть какие-нибудь мысли?
— Да, — кивнул Крис, — эта мысли уже возникали у нас. Мрак боится света.
— Верно, — согласился Кнут. — На то он и Мрак. Но главная беда в другом. Число этих очагов все время растет.
— Проклятье! — выругался Джералд Волк.
— Твои выводы, Кнут? — спросил Крис.
Скандинавец пожал плечами.
— Если сопоставить все имеющиеся у нас факты… — он замолчал, потом вдруг подался вперед. — Им кто-то управляет.
— Ты тоже так думаешь?
Кнут пристально посмотрел на Криса.
— Я всегда знал, что вы головастые ребята. — Он налил себе очередную порцию бренди. — И давно вы пришли к этому мнению?
— Сегодня утром. Но это только гипотеза.
— Разумеется, гипотеза, — задумчиво произнес Кнут. — Но она стоит того, чтобы над ней поломать голову.
— Мы слишком мало знаем о Мраке, — возразил Герцог, — чтобы быть уверенным в чем-либо. И все наши гипотезы гроша ломаного не стоят.
— Ошибаешься, дорогой Филипп, — медленно произнес Кнут. Имея хоть одну стоящую гипотезу, можно с определенной долей вероятности прогнозировать поведение врага. Если Мрак разумен, его действия подвержены определенной логике.
— Какова же это логика? — спросил Флойд.
— Уничтожить жизнь на Земле. Уничтожение — единственная логика любого врага. И если он не сделал этого до сих пор, значит еще недостаточно силен. Но он набирает силу — наблюдения с Юпитера свидетельством тому.
Воцарилось тягостное молчание, внезапно прерванное криками из-за соседних столиков. Все шестеро разом повернули головы на шум.
Оба командира исламских групп стояли друг против друга и тряслись от злости.
— Проклятый суннит! — яростно шипел иранец, судорожно сжимая рукоятку кинжала. — Ты ответишь мне за свои слова, гнусный пес!
— Презренный шиит! — злобно цедил сквозь зубы аравиец, хватаясь за кобуру. — Как смеешь ты, вероотступник, смотреть в глаза правоверному мусульманину?! Аллах да покарает тебя!
Крякнув, Коротышка Марк поднялся из-за стола.
— Я сейчас. — Это были его первые слова за весь вечер.
