И тем не менее в подобном представлении себя миру присутствовала определенная ловкость рук. Алгоритм, возможно, и представляет собой суть информатики, но при этом он не является научной концепцией в точном смысле слова. Алгоритм – это система, подобная водопроводу и канализации или субординации у военных. Чтобы заставить систему работать как следует, требуется знание методов и технологий, расчет и творческое мышление. Но некоторые системы, как и некоторые армии, значительно надежнее других. Система – это артефакт, а не научный трюизм. Истоки алгоритма определенно человеческие, но мы не связываем с ним присущую человеку привычку ошибаться. Когда алгоритм отклоняет кредитную заявку или устанавливает цену авиабилета, он кажется безличным и непреклонным. Мы предполагаем, что алгоритм лишен пристрастий, интуиции, эмоций и умения прощать.
В конце концов, мы говорим «поисковая машина» и делаем кивок в сторону поршней, шестерней и вообще всей промышленности XX века с ее машинами, на блестящих поверхностях которых отсутствуют отпечатки человеческих пальцев.
Энтузиасты алгоритмов из Кремниевой долины не отличались скромностью, когда говорили о революционном потенциале предмета своего обожания. Алгоритмы всегда были интересными и ценными, но прогресс вычислительной техники сделал их бесконечно более мощными. Решающим фактором стала стоимость вычислений. Она резко упала, и в это же время быстродействие вычислительных машин значительно возросло, а сами машины стало возможно соединить в глобальную сеть. Компьютеры теперь могли хранить огромные массивы неупорядоченных данных, в то время как алгоритмы – набрасываться на эти данные, чтобы находить в них закономерности и связи, ускользнувшие от аналитических способностей человека. В руках Google и Facebook эти алгоритмы стали еще более могущественными. По мере того как они выполняли поиск за поиском, они накапливали больше и больше данных. Их машины усваивали уроки прошлых поисков, используя приобретенные знания, чтобы давать все более точные ответы.
На протяжении всей истории человечества знание накапливалось методом проб и ошибок, подчас трудных. Люди изобретали очередную теорию устройства мира, а затем проверяли ее опытом, выясняя, способна ли гипотеза выдержать столкновение с реальностью. Алгоритм ставит научный метод с ног на голову: закономерности возникают из данных, из корреляции, и никакие гипотезы при этом не используются. Они устраняют человека из процесса познания. Как писал Крис Андерсон в Wired: «Можно больше не искать модели. Можно анализировать данные, не строя гипотез относительно результатов анализа. Можно бросить числа в недра крупнейших вычислительных кластеров, которые когда-либо видел мир, и посмотреть, какие закономерности смогут найти статистические алгоритмы там, где не смогла наука».
