Дремавший рядом барон Мюнхгаузен поправил призрачную треуголку, затем потянулся и решил выбраться из стены целиком и полностью. Завтра в гости обещал наведаться очередной кордебалет, стоило привести свои палаты в порядок, чтобы не ударить в грязь лицом перед полюбившимися ему примадоннами. Кстати, приемный сынок не обманул, выделил настолько щедрое содержание, что бывший хозяин Сколково умудрялся менять фавориток чуть ли не каждый месяц, осыпая каждую дорогими подарками.
– Если будешь строить крепостной вал вокруг всего Леса, тогда можем в бюджет не уложиться. А пока запасов более чем хватит.
– Баланс всегда должен быть в нашу пользу, иначе разоримся рано или поздно. А у меня в планах нет такого, чтобы на паперти побираться. Поэтому есть мысль... Помнишь, я тебе про одного хитрована в Тагатусе рассказывал? Картер у него кошку с подворья увел.
– Жучара, который с некросами шашни водил?
— Ага. Как-то умудрился соскочить. Может, что лишнего про священников знал, которые монашками торговали. Может просто на глаза инквизиторам не попался, когда город трясли... Так вот. Хочу я через него еще разок некросов нахлабучить. Потому как очень уж мне кажется, что золотишка у них должно быть много. И это самое золотишко я лучше оберну в запасы оружия и продовольствия, чем они спустят на развратных девок и прочие радости жизни.
– Некромантов? Обмануть? Еще раз?! — восхитился Мюнхгаузен. — Да они тебя грохнут, как только лицом к лицу встретятся! Ну, или хотя бы попытаются. Память-то у них длинная.
Аккуратно ссыпав шелуху в специально приготовленный пакетик, Володя усмехнулся и свиснул, подзывая пролетающую мимо фею. Сунув ей медную монетку, отправил еще за порцией семечек, после чего развернулся к папаше-призраку:
— А при чем тут я? Я вообще ни сном, ни духом. С ними будет яшкаться человечек со складов. Сам понимаешь, когда сидишь на хлебной должности, всегда есть желание продать что-нибудь тебе лично не нужное. Так что пусть возрадуются наши братья по черепушкам. Я, как полный обалдуй, во всех этих эликсирах нихера не понимаю. Иначе давно бы уже продал, так ведь? По сотне за бутылку, если не дороже... А раз не продал, то валяются они на складе, пылятся. Вот и предложим сделку любителям в мертвечине ковыряться. Тысячу золотом за пузырек просить не станем. Но две-три сотни загнем.
Барон поправил камзол, что-то прикинул в голове и усмехнулся:
— Это да. Вроде как десять склянок еще осталось, остальное на всякие полезные медицинские штуки уже перегнали.
