Он парил высоко, высоко в небесах, летел по воздуху, только что прыгнув с трамплина на залитой солнцем горе.
— Мы находимся во власти государства потому, — сказал он, — что наше корпоративное государство обладает монополией на источники энергии, а кругом осталось не так уж много этих источников. Но теперь любой сможет построить генератор у себя на крыше, и энергии от него будет достаточно, чтобы осветить целый город.
Я посмотрела на темный город за нашим окном.
— Мы могли бы полностью децентрализовать промышленность и сельское хозяйство. Техника могла бы служить жизни, а не капиталу. Каждый мог бы прожить свою жизнь по-настоящему. Энергия — это власть!.. А государство — всего лишь машина. Теперь мы могли бы лишить ее энергии, заткнуть в ней бензопровод.
Власть развращает; абсолютная власть развращает абсолютно. Но это справедливо только до тех пор, пока энергия в цене. Пока отдельные группы могут сохранять власть над энергией; пока они могут пользоваться своей властью над другими; пока они осуществляют духовное правление при помощи физической силы; пока прав тот, кто сильнее. Но если энергия станет бесплатной? Если все станут одинаково могущественными? Тогда каждый должен будет искать иной, лучший, чем сила, способ для доказательства своей правоты…
— Вот как раз об этом и думал господин Нобель, когда изобрел динамит, — сказала я. — О мире на земле.
Он слетел по залитому солнцем склону горы на несколько сотен метров вниз и остановился… возле меня в облаке снежной пыли, улыбаясь.
— Почему это ты везде видишь знак смерти! — насмешливо сказал он. — «В тот самый час вышли персты руки человеческой и писали против лампады на извести стены чертога царского, и царь видел кисть руки, которая писала».[14] Лежи спокойно! Смотри, разве ты не видишь, как солнце освещает здание Пентагона, а крыш нет, солнце наконец заглянуло в коридоры власти… И они съеживаются, исчезают, и Овальный кабинет[15] тоже… Отключена «горячая линия» — за неуплату по счетам. Первым делом мы построим ограду вокруг той, что окружает Белый дом, и пропустим по ней электрический ток. Теперешняя ограда не дает посторонним лицам попадать внутрь Белого дома. А новая, внешняя, не позволит тем, которые «непосторонние», оттуда выйти…
Конечно, в его словах горечи хватало. Немногие после тюрьмы способны шутить весело.
Но как же это было жестоко: поманили тебя чудным видением и признались, что нет ни малейшей надежды эту мечту осуществить. Он, разумеется, все понял. Он всегда это знал. Даже когда в мечтах летел по залитому солнцем горному склону, знал, что под ногами у него пустота.
