Время шло к полуночи, когда Курчатов отредактировал отсылаемую в журнал статью. Он пошел к выходу, заглядывая в помещения, где горел свет. Из-за двери лаборатории Кобеко доносилось пение: Павел задержался и, вытачивая на станочке железную детальку, услаждал себя ариями собственного производства. Он мигом догадался, что у Курчатова — событие.
— Чего-то открыл, Гарька?
— Есть немного, — скромно признался Курчатов.
Кобеко захохотал и огрел Курчатова пятерней по плечу. Курчатов возвратил удар с воодушевлением — Кобеко едва удержался на ногах.
— Отметить бы, да нечем! — сказал он с сожалением. — У тебя не найдется чего-нибудь хорошего?
— Ни хорошего, ни плохого. Хочешь послушать, что мы наработали?
— Сделаем так. На Невском открылся ночной бар. И «Теремок» пока не заколочен, хотя второй год грозятся. В оба заведения пускают до четырех ночи. Посидим, поговорим.
Была пора белых ночей, светло и тепло. На небе, как подожженные, сияли облака. Курчатов с наслаждением вдыхал ароматный воздух — ветерок тянул из ближайшего леса. В суматошливых экспериментах последних недель он упустил рождение белых ночей. В прежние годы этого не было. Что бы ни совершалось в лаборатории, но ночные гуляния по светлым улицам на Выборгской стороне, в эту пору пустынным, с Мариной, с братом, с друзьями, в одиночестве были традиционны.
Подошел трамвай с прицепом, оба вагона почти пустые.
— Итак, слушай, — сказал Курчатов.
Кобеко был среди помощников еще в ту пору — десять лет уже прошло, — когда Курчатов начинал в институте. Сперва рабочий, потом препаратор, лаборант, научный сотрудник, доктор физико-математических наук, завтра, не исключено, академик — таков его путь в Физтехе. И пока Курчатов не увлекся атомным ядром, Павел усердно сотрудничал, охотно признавая верховенство друга.
Но поворота к ядру Павел не принял. Он ворчал, что друг совершил измену, сменив диэлектрики и полупроводники на недра атома. Он горячился. Сегнетоэлектриками Курчатов вписал новую страницу в физике, а что сделает в ядре? Повторять зады, догонять все дальше уходящих экспериментаторов Запада? Он не скрывал, что надеется на новый поворот: Гарька убедится, что в ядре ему не светит, вернется к старым темам — и возобновится их сотрудничество! Курчатов тоже хотел возобновления совместной работы, но не в прежней, а в новой области.
Это он и собирался предложить сегодня Павлу.
— Отлично, Гарька! — похвалил Кобеко, когда Курчатов закончил объяснение. — Три активности у двух изотопов в результате одной ядерной реакции — интересно, даже очень! Не знаю, начата ли новая глава в науке о ядре, не убежден и в новой странице, но что ты вписал свой особый параграф в одну из страниц, уверен.
