Над городом проплывали темные тучи. Они опускались так низко, что пропала макушка Исаакия. Время было уже идти весне, начало апреля, но зима упрямо не сдавалась: морозов не стало, холода не отпускали. Курчатов еще не дошел до Зимнего, как повалил снег — крупный, влажный, налипающий на одежду. Снег покрывал гранит набережной, брусчатку мостовых. До снегопадов Нева казалась синевато-стальной, сейчас на нее рушились белые массы, она же выглядела черной. Противоположный берег стерся в пелене, не было видно ни одного здания на Васильевском острове. Редкие автомобили шипели шинами, лошади влажно докали копытами — особый, глуховатый звук, только влажный снег, еще не смерзшийся и не подтаявший, рождал его. Курчатов подумал, что палитра красок разработана и художники в своих картинах, и оптики в своих исследованиях досконально описали все оттенки цвета, а вот оттенков звука, палитры звуков нет, а как выразительна! Ведь можно закрыть глаза, и, не зная, что кругом, по одному мягкому и глухому удару копыт безошибочно определить: «Ага, снегопад, да какой обильный!»
«Все правильно! — энергично сказал себе Курчатов. — Так держать. Вопросов нет. Точка».
Вопросы, однако, были. И как держать, оставалось неясным. Курчатов вспоминал свою научную жизнь — почти полное десятилетие! Первое крупное исследование не удалось. Он тогда изобретал сверхпрочную тонкослойную изоляцию. С каким азартом трудился, — нет, успеха не вышло, был немалый конфуз вместо удачи. Зато научились эксперименту, неудачи — хороший учитель. Несколько лет ушло на изучение сегнетоэлектриков. С сегнетоэлектриками покончено, монография о них скоро выйдет из печати, — до свидания, точка, здесь вопросов нет. Чем он занимается сегодня? Карборундовыми выпрямителями, так? Удивительный материал, свойства его загадочны. Нет, с карборундом он расстанется без печали, служебная тема, отнюдь не страсть. Ничто не тянет от атомного ядра!
«Постой, постой, не так борзо! — сказал он себе. — А ответь-ка, друг, с чем ты придешь в атомное ядро? Чему в ядре научат тебя сегнетоэлектрики и карборундовые выпрямители? Диэлектрики и полупроводники — и недра атомного ядра! Ты замышляешь не поворот, а прыжок!»
«Вот и отлично — прыгнем хорошенько! — ответил он себе радостно. — Да так прыгнем, чтобы сразу очутиться на том берегу. И назад уже не оглядываться».
Он подставил лицо густеющему снегу. Снежинки таяли на щеках. Жгучий холодок бодрил кожу. Зима зло отбивалась от наседавшей весны, но в колючем ветерке, тянувшем с Ладоги, чувствовалось что-то весеннее. Курчатов подходил к Литейному мосту. Он весело говорил себе:
