— Нормально, — с некоторым уважением отреагировал Харченко.
— Токсикологический анализ показал, что в четырех бутылках присутствует яд неизвестного происхождения. Вот заключения, три бутылки виски и вино мадера.
Харченко просмотрел бумаги, нацепив очки для чтения.
— Что значит неизвестного?
— Это вещество нельзя отнести ни к одному известному виду токсических веществ. Ранее о нем нигде не упоминалось.
— Постой. Вскрытие показало, что следов отравления у супругов Шильман нет. Ведь так? — Харченко перевел взгляд с криминалиста на следователя.
— Это верно, — согласилась Петелина. — Поэтому мы и не докладывали о странном результате, пока не провели дополнительное исследование. Миша, расскажи.
Устинов извлек из папки новые бумаги.
— Объясняю. Нам удалось установить, что неизвестный яд хорошо сохраняется в алкогольных напитках, но, попадая в биологический организм, бесследно расщепляется, предварительно провоцируя резкое сужение кровеносных сосудов, что приводит к остановке сердца.
— Биологические организмы, — укоризненно покачал головой Харченко. — А я-то думаю, откуда в смете расходных препаратов лабораторные крысы, восемь штук.
— По числу бутылок с ядом, Юрий Григорьевич. Надо было проверить каждую бутылку дважды.
— А потом, значит, добраться до сердца. — Криминалист молча опустил голову. — Хорошо, что я не заглядываю в твою лабораторию. Василич у него там в виде скелета, а теперь, понимаешь ли, еще и опыты с крысами.
— Зато есть результат, — поддержала Устинова следователь. — Экспертное заключение пойдет в дело.
Харченко махнул рукой:
— Так, с Шильманами ясно, а Волков и Давтян тут каким боком? Вы же проверяли их бутылки и еду — там пусто, обычный алкоголь.
— Изъятие в доме Шильманов мы провели сразу после их смерти, а в первых двух случаях у преступника было время, чтобы забрать улики или подменить бутылки.
— Доказать это можешь?
— Мы работаем, — туманно ответила Елена.
Харченко потер лоб, на его лице появилась недовольная гримаса.
— Как я понимаю, Волкова-старшего ты не успокоила, — пробормотал он.
— Я уже сообщила отцу Александра Волкова, что разделяю его подозрения. Вероятно, имело место умышленное убийство. Хотя пока это на уровне интуиции.
— Ты статистику мне не порти, — повысил голос полковник. — Получишь доказательства — переведем в разряд убийств, а до тех пор это клиническая смерть. Я ясно выразился?
— Так точно, Юрий Григорьевич, — с показным испугом ответила Петелина.
— Елена, смотри у меня! — Харченко пригрозил пальцем, но понял бесперспективность воспитательной беседы в таком тоне и перешел на деловой: — Итак, ты считаешь, что однотипные смерти Волкова, Давтяна, и Шильманов не случайное совпадение?
