— Дима, ты простудишься, — забеспокоилась подруга бизнесмена и по совместительству заботливый врач.
— Ничего. Я пойду в машину. А ты помоги Максиму, съезди с ним в больницу, проконтролируй, чтобы все сделали на совесть, — давал распоряжения Веригин.
— Как скажешь, — привычно подчинилась Кураева. — Только не стой здесь, иди в тепло.
— Съезжу домой за одеждой — и к тебе. Позвонишь, скажешь адрес больницы.
Веригин ушел. Валеева беспокоило состояние Максима Шильмана, не хватало еще одного трупа. Ему пришлось вмешаться в происходящее у могилы.
— Проверили на ранение? — спросил он, склоняясь над парнем.
— Не мешайте, мужчина, — не глядя, отмахнулась Кураева.
— Я майор полиции. У него точно обморок?
— Надеюсь. — Она дала ему что-то понюхать, парень вздрогнул. — Вот, открывает глаза. Помогите.
Валеев помог поднять вялого Максима и надеть на него большое пальто Веригина. Бледного парня закутали и усадили на скамейку.
— Ты помнишь, что случилось? — требовал от него Марат. — Что ты пил сегодня? Когда и где?
Максим тупо смотрел на могильный холмик, усыпанный цветами. Майоров дернул напарника за рукав и сдавленно вымолвил:
— Там.
— Что? — не понял Марат.
— Цветы. Астры.
Ваня указывал на могилу. Марат шагнул ближе к крестам и увидел белые астры. Две недели назад он не различал их среди десятка похожих цветов, но сейчас астры сразу бросились ему в глаза. Белые цветы лежали у изголовья около венков. Марат поднял их, надеясь, что сегодня астры — это просто цветы, а не символ загубленной жизни. Но нет, картина повторялась — их стебли были надломлены. Как в прошлый раз, и в предыдущий, и в самый первый на квартире Волкова. Три случая — четыре трупа.
Неужели опять? Кто сегодня?
Оперативники переглянулись и в скорбном молчании посмотрели на еле дышащего Максима Шильмана.
В конце марта под деревьями и в тени забора еще сохранялись грязные отвалы снега. Дмитрий Семенович Веригин успел основательно замерзнуть, пока шел к своей машине.
«Наталья права, — соглашался он. — Заботясь о других, нельзя забывать о своем здоровье. Не хватало мне глупой простуды в придачу к хроническим болячкам. Хотя жест получился красивый — забота о сыне скончавшегося друга. Это видели многие, люди оценят».
Веригин сел в машину, завел двигатель, включил обогрев сиденья и прибавил температуру в климат-контроле. Теплый воздух стал интенсивно поступать в салон автомобиля. Странно, но в первую минуту он почувствовал озноб, видимо, организм успел продрогнуть без пальто. Что ни говори, а теплая одежда и теплый дом в десять раз лучше промерзшего автомобиля, в котором скоро станет душно.
