— Откуда я знаю? Во мне не встроен шагомер!
— Мы прошли, уверен, больше, чем ты за неделю, — невозмутимо произнес Маркус.
Я открыла рот и тотчас закрыла. Смысл спорить, если это правда?
— Сейчас поедим, и я тебя разомну. К утру станет легче.
Обещание блондина слегка развеселило — леранских миллиардеров в массажистах у меня еще не было. Стоп… массаж предполагает прикосновения. Хочу ли я, чтобы Маркус дотрагивался до меня настолько интимно? Нет… да… Не знаю?
Одно точно: я боюсь его прикосновений, того, что они разбудят во мне. Лучше бы нам завтра встретить людей и вернуться на Рион. Пора признаться: мне нравится Моринес. Очень. А если еще вспомнить земное выражение, что мужчина с женщиной наедине не читают «Отче наш», становится не по себе. Не хочу зализывать новые раны, а ведь придется: еще немного — и я сдамся без осады.
Открытие потрясло настолько, что пропал аппетит. На время — слишком дурманяще пахла рыба, приготовленная блондином.
Шесть рыбин на ужин — это, как выяснилось, немного для людей, обошедших за день остров по окружности. Я сама слопала две, вроде бы объелась, но предложи мне кто-нибудь отбивную, отыскала бы в животе местечко. Прошло два дня, а я ужасно хочу мяса. И шоколадку. И кофе…
Пока ужинали, я горячечно вспоминала, что можно сделать, когда человек превысил свои физические возможности. Горячая ванна, упражнения на растяжку и массаж. Что ж, здесь даже душа нет, растяжку делать, когда Маркус предложил помощь, верх свинства — отказываюсь, будто брезгую. Или еще хуже — боюсь его.
— Болит?
Я вздрогнула, застигнутая врасплох вопросом.
— Что?..
— Ты грустная, — объяснил блондин. — Мышцы тянет? Потерпи, скоро пройдет.
После ужина я немного поплавала в океане и только потом отдалась в чужие, но, кажется, надежные руки.
— Ложись пока на спину, — велел блондин, с хрустом разминая пальцы.
Я подчинилась — опустилась на постель, не отрывая взгляда от мужчины. Жаль, свет фонаря лился ему в спину — лица не видно, а вот мне за своим следить придется.
Старалась расслабиться, со смутным разочарованием понимая, что поползновений не будет, одна только помощь.
Маркус коснулся свода моей стопы — и я замерла.
Далекий шорох набегающих на песчаный пляж волн. Шелест сухих листьев под одеялом. Легкое дыхание мужчины. Его руки. И прикосновения — осторожные, изучающие. Нажав на несколько точек, крепкие пальцы перебежали выше по щиколотке, вдоль лодыжки к колену — блондин словно определял фронт работ.
