— Тащи его сюда!
Патрульный втолкнул Пегина на кухню.
— Что это такое? Ты что тут творишь? — Валеев двигал курсор, просматривая разные фрагменты ролика.
— Это домашнее видео. Только для себя.
В одном из эпизодов постельной сцены Валеев узнал режиссера Чантурия, который вдруг превратился в африканца.
— Для себя, говоришь… Или для того чтобы актеров шантажировать?
— Нет. Я фотохудожник.
— Вадим Сорокин так не считает. Когда ты его огрел по голове и украл деньги, он тебя узнал. — Валеев использовал типичный прием выдать версию за факт.
— Он сам мне деньги отдал!
Марат хмыкнул: уловка удалась.
— Следователь разберется. А пока, — Валеев осмотрел содержимое стола и указал патрульному, — надень ему браслеты и пригласи понятых. Мы изымем ноутбук, вот эти телефончики и фотокамеру. А также поищем черные чулки. Некоторые любят их применять не по назначению.
Пока искали понятых, Валеев включил телефон, лежавший на столе, и проверил список сообщений.
— Так ты у нас Memento Mori! — обрадовался он. — Вот твои угрозы Сорокину. Обещал ему все стереть, а ролик-то оставил. Да у тебя тут целая библиотека похабщины. — Валеев отложил телефон и надавил костяшками пальцев Пегину в солнечное сплетение. — Ты зачем Рудакову задушил?
— Не, это не я.
— Да брось, нам все известно. Она хотела разоблачить тебя, а ты ее горлышко чулочком…
— Нет! Это всего лишь шутка, я монтировал видео ради шутки, но, когда меня уволили, понял, что на этом можно заработать.
— Ты рассылал поддельные видео и требовал деньги? — продолжал физическое давление оперативник.
— Да, иногда мне платили, иногда нет, я не настаивал.
— Ты угрожал, что выложишь видео в интернет. Выкладывал?
— Один раз. Ну, два, — признался Пегин.
— А может, три или пять? На Рудакову тоже была «клубничка»? — спешил расколоть подозреваемого Валеев.
— Ей я ничего не посылал. Только Сорокину, просто хотел заработать.
— А с Нестеренко? Это же ты сфотографировал ее голую в гримерной.
— Я послал ей ролик, но она меня отшила. Я с ней не встречался, — клялся фотограф.
— А мне кажется, ты задушил ее, чтобы остальные были сговорчивее. Предлагаю чистосердечное признание. Избежишь пожизненного.
— Я признаюсь во всем, что делал, но я не убивал, — взмолился Пегин.
Кто-то откашлялся в кулак. Валеев повернулся на звук. У входа в кухню стоял смущенный патрульный в сопровождении двух женщин, испуганно пялившихся на них.
Валеев одернул вмявшуюся в грудь Пегина футболку.
— У тебя будет возможность написать признание. А пока мы займемся формальностями. Товарищи понятые, в вашем присутствии я изымаю данные предметы…
