К счастью, место на пароме было, даже удивительно, если вспомнить, что сейчас идёт набор в Академию. Но паромщик меня просветил, оказалось, все, кто торопился, уже были на Острове, вот с него паромы отходили переполненные, а туда шли, бывало, полупустые. Так что свободное место – это не везение, а следствие. Денег на оплату не было местных, нужно обменять, так что, забронировав место, я покатил к банку, где обменял золотую монету на тысячу сто шесть серебряных монет – она оказалась чуть больше стандартных, едва донёс до машины. Жаль, банк, в котором у меня счёт, оказался закрыт на ремонт. Потом оплатил билет и загнал внедорожник на паром, поставив на место. Машина занимала куда меньше места, чем кареты, запряжённые лошадьми, так что можно ещё одну поставить, но желающих не было. Путников без транспорта хватало, а таких, как я, не особо. Четверо всадников завели лошадей на паром и поставили в самодельные стойла, там верёвки были натянуты, на этом, пожалуй, всё. Ах да, одна карета была, дворянская. Бароны какие-то. Тоже любопытствовали, но сами не подходили. Узнав, что я всего лишь студент из безродных, брезговали, слугу гоняли узнать, что и как.
Я как опытный путешественник прикупил еды в городе, мы там же поужинали, а также хлеба, поэтому, встав у борта отходящего парома, мы с дочкой, отщипывая куски хлеба, бросали его чайкам. Те вились вокруг, крик стоял заполошный, хлеб чуть из рук не вырвали, что вызывало бурю восторгов у дочери. Когда отошли подальше, чайки отстали, я сводил Машу к машине, та заперта была, и одел её потеплее, сам накинул куртку, после чего мы вернулись обратно к борту и долго любовались закатом, чувствуя полное единение.
Чуть позже, когда все пассажиры стали устраиваться спать кто где, всё же паром ночной был, мы вернулись в машину, дочка уснула на заднем сиденье, там для неё роскошное ложе, а я, опустив спинку, уснул на водительском месте.
Разбудил меня стук в окно, как я и советовал меня будить. Ещё стояла глубокая ночь, но уже было видно, что паром подходит к пирсу восточной части города. Матрос, убедившись, что я проснулся, отправился поднимать остальных. Включив подсветку и подфарники, чем удивил проснувшихся пассажиров, я вышел из машины, мягко прикрыв дверь, чтобы не щёлкать, и стал разминаться, разгоняя кровь по венам. Прохладно было под утро на озере. Судя по часам, сейчас три часа ночи, видимо, ветер попутный на час раньше пригнал нас к пристани. Всё равно, пока карета не покинет паром, выехать мы не сможем, так что время ещё было.
