Дэн не смог удержаться от вопроса.
– О чем была последняя книга? Или все конфиденциально?
– Вовсе нет. Я имею право выпускать их в виде бесплатных электронных книг, через месяц после выхода печатного издания. Последняя называлась «Гражданские розги«[8]. Двое отважных сингапурских подростков организуют протест против телесных наказаний, который в конечном счете разрастается до всемирного движения, свергающего репрессивные политические режимы по всей планете.
– И как это…? – Дэн прервался на полуслове и поднял руки в знак того, что берет свой вопрос назад.
Грэм закончил сматывать провода.
– А как дела у вас с Дженис?
– В порядке, – ответил Дэн. – Как только я подумал, что мы вот-вот лишимся дома, ей достались лишние рабочие часы в больнице. Так что да, мы в полном порядке.
– Ты не мог бы оставить телефон в машине? – попросила Дженис, когда они въехали на подъездную дорогу, ведущую к дому ее брата.
– Зачем?
– У Кэллама есть пунктик насчет того…, что они чересчур назойливы, когда люди просто хотят провести друг с другом время.
Дэн отчасти понимал его позицию, но в его намерения не входило ведение прямых репортажей в твиттере прямо с ужина.
– А если няня позвонит?
– Я взяла свой, поставила на вибрацию.
– Как ты почувствуешь вибрацию, если он лежит у тебя в сумке? – Впервые за долгое время она оделась, как подобает для вечернего визита, и Дэн был почти уверен, что карманов у нее нет.
– Я зафиксировала его под рукой, – ответила Дженис.
Дэн фыркнул от смеха.
– Ты мне просто голову морочишь. Я беру свой.
Дженис подняла руку и дала ему пощупать. Каким-то образом она прикрепила его к своему бюстгальтеру.
Дэн был впечатлен; его совсем не было видно.
– Если нам когда-нибудь придется взять на себя роль информаторов, ты будешь носить прослушку.
Лидия поприветствовала их у двери. Когда она поцеловала Дэна в щеку, ее неподвижная улыбка показалась натянутой и неискренней, будто она пыталась сказать, что в доме орудует банда головорезов, и ее муж сейчас сидит под дулом пистолета. Дэн чуть не спросил ее, в чем дело, но она обратилась к Дженис, ввернула в разговор какую-то шутку, и Дэн решил, что это был всего лишь обман зрения.
Когда они сели в гостиной, Дэн заметил, что в ней не было ни телевизора, ни старого музыкального центра. Зато стоял проигрыватель, на котором звучала какая-то пластинка, и хотя Дэн не смог узнать исполнителя, он был почти уверен, что эта музыка написана как минимум в эпоху компакт-дисков.
