«Н» – означала «нейтралитет». Проще говоря: «При возникновении любых спорных ситуаций решение принимает Комиссия».
Никакого самосуда. А ведь у него, как у служащего верхнего звена, всегда оставалось на него право. И он мог его совершить вчера. Мог и сегодня, или завтра. И Комиссия, в случае его несправедливого решения, вынесла бы лишь устный выговор, не более.
«Н», однако, стояла. И Кайда она забавляла, как прочная кольчуга… из соломы.
Разозлись он по-настоящему, Айрини Донатти это бы не спасло.
Но ее больше нет. Волны спали, призрачная надежда на недолгую близость растаяла. Дальше вновь будет тишина.
Жаль. Но будет расти могущество, будет пьянить дальше, будет кипятить бурбоном кровь, и он, чтобы не превратиться в яростный вулкан, которым очень сильно иногда желал побыть, должен жестко контролировать эмоции.
И непонятная залетная брюнетка, пусть и с хорошим сознанием, всего лишь воробушек, щелкающий клювом у ноги стального орла. Кайд, может, и рад был бы дать волю врожденному темпераменту, который бесновался внутри лавой, но не позволит сорваться прогрессу набора тишины. Дрейк предупреждал – очень опасно. Процесс набирает инерцию, если не прерывается, и скоро уже целиком и полностью возьмет в оборот.
И тогда недоступным, как для Комиссионеров, для Кайда станет даже секс.
Это хорошо или плохо? Да, хотелось стать еще сильнее. И в то же время ему нравилось быть человеком – дилемма.
Всего полторы недели… Какие-то чертовы… очень длинные полторы недели. Иногда от невозможности перекинуться с кем-нибудь словечком он сходил с ума.
Хотел общения. Чувств. Кипения жизни. Хотел хотя бы чего-нибудь.
Но впереди немое молчание, трансформация тела и безграничная власть.
Десять дней. Оставалось надеяться, что после того как они истекут, он продолжит видеть красоту летящего, как из огромной разорванной подушки, густого снега.
Целых трое суток мы бодались характером с Вселенной.
Я бесконечными поисками в медитациях заявляла ей – должен быть другой вариант, другой человек, другой выход! Она лишь загадочно молчала в ответ. Я держала агентство закрытым, жевала наспех изготовленные бутерброды и вновь мысленно бороздила просторы ментального пространства, силясь отыскать кого-то другого, не Кайда. Но «не Кайд» не попадался – будто вымерли все.
«Это что, шутка?»
Мои руки в боки и разъяренный взгляд в небо.
Вселенная лишь пожимала плечами, мол, я выбрала лучший вариант.
«Лучший? Да к нему на ср. ной козе не подъедешь!» Вообще не подъедешь! Хоть на козе, хоть на внедорожнике. Везде провода и надписи: «Опасно для жизни! 220V! Убьет!» Как с ним разговаривать?
