Назавтра он в похмелье, но подобранный, уехал в Тулу, и опять надолго, потому что там как раз взорвали какую-то машину, поймали каких-то людей, ввозивших в город пачки левых бюллетеней, и пошел совсем уж адский холивар.
Третий акт этой драмы разворачивался, может, через неделю или две: их кандидат давно уж проиграл, они вернулись в Москву, нервничая, что не всё заплатят. Олег даже успел побегать по каким-то полусобеседованиям. Когда он вернулся в квартиру в один из вечеров, то прямо с порога увидел, как в кухне пьют чай лукавая, свежеобесцвеченная Газоза и гостеприимный Юрец. На лице которого весь этот вечер сменялись выражения — изумления, брезгливости, заинтригованности. «Вот, девушка пришла к тебе в гости». Оk. Делая вид, что он не удивлен и все в порядке, Олег долго разувался, прошел на кухню и налил себе чай в контейнер из IKEA, потому что чашек было две.
Ситуация неприятная, учитывая закладушничество Юрца, но Олег почему-то понял, что это не какой-то шантаж, развод или что-то. Газоза сияла. Она любила удивлять, или думать, что удивляет. Ставить мужчину в тупик. Взрослого мужчину. Когда было надо, она изображала детскую непосредственность и хлопала тяжелыми ресницами почти с издевкой: ну да, запомнила дорогу, а что ты не приходишь?.. По торжествующей улыбке — он сразу понял, что бояться нечего, но прихлебывал чай через уголок загадочно-сумрачно, потому что такого требовал их сегодняшний расклад ролей.
«Ты с ума сошел?! — вещал Юрец в коридоре трагическим шепотом. — Где ты вообще ее взял?! Она хоть совершеннолетняя? Да?.. А паспорт ты проверял?..»
Ну, что ей нет именно восемнадцати — Олег не сомневался. Когда девочка косит под взрослую девицу, это так же заметно, как и обратное — там, где актрисы, пусть и свежие, натужно играют нимфеток. В порнофильмах, где якобы лишают девственности, Олега давно гипнотизировало вот что. Замершее время. Как главная изюминка действа. Опытный герой всё делает о-очень медленно. Вагон самообладания, воплощенная уверенность и владение ситуацией. Неотвратимость.
В ту ночь он с трудом уговорил ее дать в попу, перед тем получив ответ, что такого раньше не было. В ту ночь было много бестолковой и физически не ценной возни, да, к тому же, лубрикант, которым они перепачкались с ног до головы, оказался адски ароматизирован какой-то малинкой, и Газоза ныла, что ее сейчас стошнит от этого запаха, и что у него пальцы воняют этой дрянью, и чтобы он убрал их от ее лица. И, конечно, дальше говорить не могла, потому что сразу приняла их в рот. Утром на кухне она сказала ему: «Ты гребаный извращенец!», Олег видел, как Юрец разве что не поперхнулся чаем, и был доволен.
