И потом, думаю, до настоящего времени мне везло. Мне везло, что решение само как-то показывало себя в определенный момент. Но я сделал достаточно шагов, чтобы взглянуть на себя, понаблюдать за собой. Мне просто пришлось пройти через пытки, и тут нет короткого пути. Все как есть. Ты борешься, и ты сомневаешься в себе, и на твоих плечах лежит большой вес. Чем больше денег стоит фильм, тем больший вес на твоих плечах. И они делают так, чтобы ты знал об этом.
Студия случайно намекает, что все держится на тебе, и тебе лучше… ну вы знаете, что угодно. И это не вдохновляет. Это пугает. Вот таков мой процесс. Я соблазняюсь идеей, я соблазняюсь тем, какой она может быть. А потом я сижу здесь и не знаю, что мне делать. Мне каждый раз приходится заново учиться делать это. Я не говорю, что я совершаю прорыв в чем-то, или что я нахожу совершенно новые способы говорить на старом языке. Это является новым в тот момент только для меня. И это новое очень далеко и далеко спрятано, и вы должны просто подкрасться к нему, потому что нужно добраться до этого странного состояния. Нужно оказаться в этой зоне, и нужно научиться тому, какой эта зона будет. Та зона, в которой вы были в прошлый раз, не подходит, и это нельзя рационализировать. Я пытаюсь рационализировать это сейчас, но этого не происходит. Это тайна, и это пугает.
Почему, по вашему мнению, среднестатистический поклонник фильмов должен быть в восторге от будущего музыки в кино? Что несет это будущее?
Я не знаю. Если бы я знал, каким должно быть будущее музыки в кино, я бы сделал его. Я думаю, это вопрос, на который невозможно ответить. Вот что я вам скажу. Они должны быть восхищены им, потому что оно раскрывается. Оно впускает в себя новые таланты. Оно позволяет получить голоса таких композиторов, которые 20 лет назад не могли получить доступ к большому кино или к маленьким фильмам, или к фильмам, которые коммуницируют со зрителем. Я думаю, что нас ждет еще много экспериментов.
Сейчас намного больше свободы и приглашенных артистов, которые никогда и не думали писать музыку для кино, и для меня это очень волнующе.
На следующий вопрос будет намного проще ответить. Насколько вы наслаждаетесь тем, что вы делаете?
Ну, я уже говорил это. Я делаю это всю жизнь – всю мою жизнь в кино. Каждый день, когда я просыпаюсь, я проверяю себя. «Хочу ли я ехать в студию сегодня и писать музыку?» И я говорю это своим режиссерам – они все это знают – в тот день, когда я отойду от дел, я скажу «Ну, вот так», – им лучше будет пойти и найти кого-нибудь другого.
