Мой акцент в моей музыке, без сомнения, немецкий, и, может быть, вы можете просто списать это на формальное образование, но это не значит, что я не знаю, как должен звучать оркестр. Я знаю, как он работает. Плюс ко всему, я не испытываю гордости от того, что стою перед всеми. Я сделал все заранее, со скрипачами, трубачами, и я говорю: «Мы можем просто сесть, и вы мне просто объясните, что может ваш инструмент». Это потрясающе, когда есть возможность получить доступ к музыкантам, заводить с ними такой разговор и учиться у них. И мне очень повезло, что я нахожусь в таком положении, позволяющем позвонить практически кому угодно.
В воскресенье я работал с Лан Ланом и просто наблюдал, как его пальцы летают по клавишам, и я подумал: «О, это интересно. Тут что- то есть, тут есть возможности». Поэтому, вместо того, чтобы говорить, что у меня нет образования, я осмысливаю, что происходит, и получаю образование каждый день. Это не формализованный, структурированный подход. Это то, что мне нужно, чтобы в любой момент решить любую проблему.
Что, по вашему мнению, зрителям нужно получать от музыкального оформления фильма, чтобы оно действительно находило в них отклик?
Я не знаю, является ли это высокомерием, но думаю, что музыкальное оформление должно быть способно устоять на ногах. Например, прошлой ночью мы с Бобом Бадеми (Боб Бадеми – это легендарный музыкальный редактор) пытались найти кое-что на YouTube и застряли на концерте Эннио Морриконе, который он дал в амфитеатре Вероны. Мы так и не нашли то, что искали, просто потому, что мы смотрели Эннио. И каждая следующая композиция могла стоять на ногах.
Джон Уильямс. Музыка, которую мы любим, это то, что может стоять ногах. В то же время есть то, о чем я его никогда не спрашивал, но если у вас, ребята, будет возможность, я бы хотел задать ему этот вопрос. В темах Джона Уильямса всегда есть бравурная часть. Первые 8, 16, 32 такта. Великолепная тема для фильма «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега». Но потом начинается часть «Б». И она уже менее известная, но она такая красивая, мастерская. И мне всегда казалось, что он написал ее для себя. Но я думаю, что музыка в кино должна уметь устоять на ногах. Она должна выйти за пределы.
Я приведу вам очень простой пример чего-то такого. Что-то на грани с тем, что делал Фаррелл Уильямс в «Гадком Я 2». Я помню, как он писал «Happy». На первый взгляд, самая простая песня в мире. Ему потребовалось много времени, чтобы написать ее. Потребовалось много времени и рука мастера, чтобы создать ее. Но эта песня смогла выйти за пределы той формы, для которой она была написана. И для меня это лучшее определение того, что может сделать великая музыка. Музыка из «Огненных колесниц» (Chariots of Fire) вышла за пределы и стала культовой за гранью фильма. Это происходит не очень часто, но нужно обязательно попытаться так сделать.
