— Хоть какую-нибудь черточку сегодня, — умоляюще просил он. — А в следующий раз другую. Мне очень это важно. Понимаете? Очень.
— Понимаю, — говорил, мягко улыбаясь, Чугурин. По всему видно, ему нравилась такая настойчивость друга. — Вот когда во Франции был…
— Вы были во Франции? — изумился Гашек.
— Пришлось. В одиннадцатом. Нас там под Парижем, в деревушке Лонжюмо, восемнадцать человек собралось. В партийную школу. Под видом русских учителей. А какое там учителя! Рабочие из Питера, Москвы, Баку, Екатеринослава, я из Нижнего Новгорода… С нами, правда, и несколько меньшевиков было. Ну, да они не в счет.
Занимались в сарае, — увлеченно вспоминал Чугурин. — Хламу там было — горы. Кузнечный горн — тут же. Словом, трудные условия. Но это нам нисколько не мешало. Все были буквально захвачены учебой. И, конечно, главный «виновник» тому — Ильич. До чего же просто все объяснял. Вот как, к примеру, разбирал с нами. «Коммунистический манифест». Усаживались мы вокруг. Он прочтет несколько строк и задает вопросы. По ответу одного спрашивал другого — верно ли ответил товарищ, и, внося те или иные поправки, продолжал занятия дальше. Все становилось ясным, понятным.
И о каких бы сложных вопросах ни говорил, всегда подводил нас к практической деятельности. Помню, однажды говорит нам:
— Вот, товарищи, вы будете делать революцию, вам предстоит возглавить народ в борьбе за власть. Предположим, произошла революция. Что вы будете делать, например с банками?
Мы молчали. Кто-то потом сказал:
— Уничтожим, Владимир Ильич!
— А вот и нет! — горячо воскликнул Ленин, и стал терпеливо растолковывать нам, как следует поступить.
Однажды, когда Гашек снова завел разговор об учебе во Франции, Чугурин задумчиво сказал, точно отвечая собственным мыслям:
— Какие только курсы не изучали, но Ильич нас учил одной науке — марксизму, науке побеждать в грядущих классовых битвах, в пролетарской революции. Далеко видел вперед. Уверен был, что победим.
— Не забыть последний день, — продолжал Чугурин. — Берегите друг друга, говорил, прощаясь, Владимир Ильич, помните о нашем партийном товариществе, и, главное — смелее опирайтесь на рабочий класс, в нем наша сила, наша будущность…
— А после встречались с Лениным?
— Было, — скромно ответил Иван Дмитриевич. — Но одна встречало того памятна… Сколько жив буду — не забуду.
— Расскажите, Иван Дмитриевич, — и Гашек поближе подсел к Чугурину.
— Ленин возвращался из эмиграции. В прошлом году. В апреле. Встречать его на Финляндский вокзал пришли тысячи петроградцев. А мне особое счастье выпало: от имени Выборгского комитета партии вручить Ильичу партийный билет за номером 600.
