— Да это же Гашек, — неожиданно крикнул кто-то из зала. — Писатель.
— Да, да писатель, — тут же подхватил Ярослав. — И фамилия та, что назвал товарищ. А теперь подумайте, зачем ехать во Францию, когда наше с вами место здесь, в России. Вы скажете, что едете бороться за свободную Чехию. Но разве там поле борьбы?
— Мы — солдаты, как прикажут, — бросил один из легионеров.
— Вот-вот. «Солдат должен не думать, а только усердно служить». Вас обманывают, как детей малых. Водят за нос. Кто они, эти господа из Национального совета? Члены разных чешских буржуазных партий, прислужники буржуазии. Вы мне поверьте, я-то уж каждого из них хорошо знаю, не раз встречались. Они против народной революции.
После собрания чехословацкий красноармейский отряд, который формировал Гашек, пополнился новыми бойцами.
Разные встречались люди на собраниях, по-разному приходилось выступать. Как-то на одном из городских митингов верх взяли анархисты. Вели они себя вызывающе, стучали ногами, галдели, не давая никому говорить. А чуть что не по ним, хватались за пистолеты, гранаты, которыми были обвешаны с ног до головы.
Надо было спасать положение. И вот председательствующий объявляет:
— Сейчас скажет свое слово представитель чехословаков Ярослав Гашек.
Что тут поднялось! Аплодисменты, возгласы одобрения, приветствия. Еще бы, будет выступать один из тех, кто поднял мятеж против Советской власти.
А Гашек, хитро улыбаясь, вышел и… подлил масла в огонь.
— Еще у себя на родине я был членом партии независимых социалистов, словом, анархистов, — бросил он притихшим бузотерам.
И снова буря оваций: свой на трибуне!
Гашек продолжал:
— С кем не случается ошибок? У каждого из нас их хватает. Вот и у меня — тоже. И одна из них — пребывание в партийной компании с анархистами.
Наступило молчание. Некоторые недоуменно переглядывались: что это он плетет?
А Гашек, ничуть не смущаясь, продолжал. Он горячо рассказал о чешских пролетариях, которые всегда, при всех обстоятельствах останутся на стороне большевиков.
Анархисты постепенно пришли в себя, стали перебивать, выкрикивать угрозы, хулиганить. Но Гашек не сдавался. Он остроумно отвечал на реплики, зло высмеивал своих бывших «однопартийцев». То и дело раздавался оглушительный хохот.
А когда почувствовал поддержку основной массы слушавших, стал говорить о большевистских взглядах на демократию, диктатуру пролетариата.
— Да здравствует Ленин! — закончил он свою речь. — Да здравствует пролетарская диктатура!
