Он стал «историографом», своего 91-го пехотного полка и по совместительству… пас полковых коров, был квартирьером, ординарцем. А полковых поваров Ярослав поражал своими изумительными познаниями в области кулинарии.
В полку судьба столкнула его и с прототипами будущих героев — капитаном Сагнером (командиром маршевого батальона), надпоручиком Лукашем (командиром роты), фельдфебелем Ванеком, кадетом Биглером… Помните их яркие образы в романе? Все они вошли туда под своими именами.
Кстати, у Гашека потом в связи с этим были большие неприятности. Впрочем, неприятности были не только потом. В полку к Ярославу относились с подозрением. Еще бы, из пражского полицейского управления получена характеристика, познакомившись с которой невольно будешь обходить его стороной. Ведь он, оказывается, отличается антиавстрийскими взглядами, фигурирует в списках неблагонадежных, находится под негласным полицейским надзором…
Но не только с будущими отрицательными персонажами познакомился Гашек. В маршевом батальоне среди солдат нашел много новых друзей, товарищей. Сошелся, например, с денщиком Лукаша рядовым Франтишеком Страшлипкой, весельчаком, любителем рассказывать по всякому случаю анекдоты, подчас «с бородой», разные истории. Некоторые черты его поведения затем станут присущими Йозефу Швейку.
24 сентября тишину раннего утра нарушили оглушительный грохот орудий, винтовочные выстрелы. И все это сопровождалось громкими криками и удивительно изобретательной бранью.
Когда Гашек и Страшлипка, спавшие рядом, проснулись, они услышали голос Лукаша.
— Русские прорвали фронт! Мы вынуждены отступать. (Прочно высылайте подкрепление, — орал командир в телефонную трубку.
Два друга вскочили и бросились бежать. Неожиданно остановились, взглянули друг на друга и… поняли: вот он, тот случай!
Вокруг суматоха, паника, неразбериха. Офицеры раздраженно кричат на солдат, собирающих военное снаряжение. Солдаты в панике хватаются то за одно, то за другое, бегут то в одну, то в другую сторону. И только Гашек со Страшлипкой не торопятся. Впрочем, они тоже делают вид, что готовятся к отступлению, собирают вещи.
— Чего вы там возитесь, черт возьми! — орет взъерошенный Лукаш, размахивая пистолетом. — Скорее…
Речь оборвалась на полуслове. Командир обмер от страха: цепи русских солдат неумолимо и стремительно приближались к окопам. Лукаш дернулся, махнул рукой и тут же бросился за отступающими, не оглядываясь назад, не видя, что Гашек и Страшлипка спокойно сидят и ждут.
