Мне посчастливилось не только получать от него добрые, всегда заинтересованные письма, но и встречаться в Праге, слушать его увлекательные рассказы о Ю. Фучике, совместной работе с ним в Москве на радио, о друзьях, детях, любимой внучке Ганке… Она была еще совсем маленькой, а вопросы мне задавала по-русски. В семье с любовью и уважением относятся к нашей стране, ее культуре.
При активном содействии Л. Штолла в Институте чешской и мировой литературы АН ЧССР, директором которого он был до конца жизни (6 января 1981 года), был создан Кабинет Ярослава Гашека, своеобразный центр изучения творческого наследия писателя. Возглавил его известный гашековед, отдавший этому делу несколько десятков лет, Радко Пытлик. Удивительно увлеченный человек, целенаправленный. Слушать его рассказы о жизни Гашека, его творчестве, читать книги — одно наслаждение.
…Друзья Ярослава Гашека и мои друзья. Пишут из Башкирии и Татарии, Горького и Ульяновска, с Урала и из Сибири. Задают вопросы, просят помочь советом и уточнить тот или иной факт. Но чаще всего сообщают новые сведения об изданиях произведений писателя, статьях о нем, ветеранах гражданской войны. Ведь еще много «белых пятен» в «русской» биографии Я. Гашека. До сих пор не найдены рукописи, многие опубликованные статьи, фельетоны, даже книги, пьесы, о которых известно по документам, гашековским отчетам, письмам, воспоминаниям современников.
Верю, что как и раньше в этом будут помогать советские и чехословацкие друзья, которые в равной степени заинтересованы в том, чтобы яркая и увлекательная жизнь, творчество выдающегося чешского сатирика, публициста, верного друга Страны Советов была раскрыта полнее, ярче, во всем ее многообразии.
Может быть тот, кто сейчас читает эти строки, захочет присоединиться к нам. Мы, многочисленные друзья Ярослава Гашека, ждем вас, с удовольствием, примем в наши ряды. Пишите, звоните, приходите!
Все осталось позади: и манифест Франца-Иосифа, объявлявший войну с Сербией, и повестка в армию, получив которую Я. Гашек, с присущей ему обаятельностью и непосредственностью, попросил немного повременить с фронтом, так как у него еще не закончены личные дела… Даже то, что он объявил себя идиотом, — не помогло, пришлось надевать ненавистную австрийскую военную форму.
Расставаясь с друзьями, Гашек вроде бы выглядел все таким же: весельчаком, балагуром, выдумщиком. Но сейчас его мучили, не давая покоя, тревожные раздумья о родине. О том, что чехам и словакам приходится воевать против своих же братьев-славян. Да и, в конце концов, долго ли еще будет висеть над родиной гнет австрийской монархии, когда же наступит час освобождения? А главное, зачем эта проклятая война, кому нужно братоубийство?
