Артур сгрузил меня на кровать и полез в сумку, из которой ранее я доставала еду. Младший Торнэ расположился на одном из стульев и, взяв один из бутербродов, начал есть. А я, сглотнув голодную слюну, уставилась на вожделенную еду.
— Держи, лисеныш — протянул мне бутерброд Эрик, заметивший мой горящий взгляд.
Хотела было возмутиться по поводу приклеившегося ко мне прозвища, но решила, что потом, сейчас уж очень сильно есть охота. Вгрызлась в еду и блаженно заулыбалась.
— Ногу давай — приказным тоном скомандовал Артур.
Протянула пострадавшую конечность, и ее тут же начали обрабатывать странно пахнущей мазью.
— Чтоб заражения не было — пояснил брюнет, — когда вернемся в город, лекарь вылечит.
А после ловко забинтовал, чем-то похожим на эластичный бинт… Я же на мгновение даже дышать перестала. Еще ни один мужчина так обо мне не заботился, обычно все сама, да сама.
— Рот закрой — мертвяк заскочит — поддел меня Эрик.
И только тогда заметила, что действительно сижу с открытым ртом и удивленно таращусь на Торнэ-старшего. Быстро прикрыла рот и, почему-то вмиг осипшим голосом, прохрипела:
— Спасибо.
Но ответа меня не удостоили. Артур подошел к столу, сделал пару глотков из бутылки, той самой с отваром, а после сел на стул напротив меня и уставился пронзительным взглядом своих серых глаз:
— А теперь Варя ответьте, как вы оказались в Заброшенном лесу?
Прожевала, проглотила, глубоко и очень печально вздохнула, отложив не съеденный даже наполовину бутерброд:
— Заблудилась — осторожненько так говорю, а глаза честные — честные.
Брюнет нахмурился, ударил ладонями по столу, так что я подпрыгнула, и, опираясь на них, поддался ко мне всем корпусом:
— А теперь правду. И если соврешь, лисссенок — и это «лисссенок» было сказано с шипением, аж мурашки по коже, — то мне ни чего не останется, как оставить тебя тут. Я не буду рисковать, и забирать из Заброшенного предполагаемую угрозу. И сама ты не выберешься живой. Зомби в этом лесу еще не самое страшное, уж поверь мне. А ближайшее поселение даже не в днях, в неделях пути на проках. Так что выбирай, правда, или…
Он оборвал фразу, не договорив, но все было понятно и так — придет мне большой и жирный писец.
— Брат, а… — попытался что — то сказать Эрик, но удостоился такого взгляда, что даже у меня волосы дыбом встали, — все, понял, молчу — и руки в примирительном жесте поднял.
Мне жутко стало, вдруг и вправду оставит, а жить то хочется:
— Не знаю я как — почти стон.
