— Бог создал тебя человеком, — произнес Кецалькоатль. — Суть человечности в том, чтобы заглянуть внутрь себя и откликнуться на свои чувства.
— Это слова бога-слабака, — заявил Тескатлипока. — Однажды я уже одолел тебя, Кецалькоатль, и могу сделать это вновь. Начинай жертвоприношение, Ксолотль!
— Загляни в свое сердце, Ксолотль!
— Выполняй приказ!
— Подчиняйся только себе!
Видение возникло и исчезло в мгновение ока, и теперь Ксолотль знал, какой выбор ему предстоит.
Он присел и откуда-то появившимся в руке обсидиановым ножом перерезал путы жертвы. Потом обернулся к зрителям:
— Я Ксолотль, я Нецалькойотль, я Кецалькоатль. Жертвоприношений больше не будет!
Толпа разгневанно заревела. Зрители хлынули в проходы и, размахивая кулаками, побежали к сцене.
Ксолотль закрыл глаза и стал ждать смерти, но потом подумал: «Нет, я не умру, если сам этого не захочу!»
И он бросился навстречу зрителям, которые, слившись воедино, превратились в гигантскую фигуру Тескатлипоки.
То был жуткий и неуязвимый бог. Глаза его метали пламя, из плеч высовывались гадюки; он тянул к Ксолотлю руки, пальцы на которых превратились в рты, усеянные острыми, как иглы, зубами.
И Ксолотль побежал прямо на него, в него и сквозь него, и бог Тескатлипока развалился на куски, словно кукла из мягкой ярко раскрашенной бумаги.
Когда же Ксолотль оказался по другую сторону бога, он раскрыл ладонь и увидел вонзившиеся в нее пять кактусовых колючек.
Неделю спустя человек в тоге проехал на запряженной двумя лошадьми боевой колеснице через пустоши Восточного Ада и остановился в пустыне возле хижины из просмоленного картона. Калигула спрыгнул, велел вознице подождать и вошел в хижину. Там он увидел Ксолотля — пьяного, с бутылкой адского пойла в руке — и лежащую рядом с ним пятнистую гиену.
— Я так и понял, что ты вернешься сюда после своего грандиозного провала, — сказал Калигула.
— Я просто не смог довести дело до конца, — буркнул Ксолотль. — Не мог смотреть на всех этих людей, которых обманом превратили в жертв. Так просто нечестно. И жертвоприношения полагается устраивать не так. Поэтому я решил: пропади все пропадом, но больше я этого делать не стану. Пусть мир гибнет, мне все равно. И ушел.
— Не сказав ничего Кассандре?
— Я знал, что она больше не захочет меня видеть.
— Неужели ты так и не понял, что Кассандра никогда не хотела этих жертв? И смирилась с ними лишь потому, что любит тебя?
— В самом деле?
— Возвращайся со мной, Ксолотль, прямо сейчас. Она тебя ждет. И, кстати, сегодня ночью я сам видел вещий сон. В первый раз. Могучий голос сказал мне: «О цезарь Калигула, передай людям наше послание!» И я ответил: «Я слушаю тебя, повелитель». Тогда голос сказал: «Передай им, что уничтожение космоса отложено из-за сверхкосмических обстоятельств, над которыми мы не властны. Оставайтесь настроенными на пророческий канал, ждите развития событий».
