Следом за возмущенными криками послышался тихий рык.
От него шерсть встала дыбом, и я прерывисто выдохнула. Рыцарский доспех стоящий у стены нервно выстукивал по стене какой-то ритм, и прислушавшись, навь прокомментировала:
– Видимо совсем все плохо, если доспехи сигнал тревоги на азбуке Морхе шлют!
Мы двинулись дальше. Каменная горгулья под потолком открыла глаза и тоскливо провыла:
– Не ходили бы вы туда-а-а…
– Выживем! – беспечно отмахнулась навь.
– А что там происходит? – с интересом спросила я, когда мы уже приближались к дверям в приемную.
– Педсовет. Странно правда, что в кабинете, а не в специальном зале для совещаний. Секретаря Сибэль уволил в первый же день, так что я даже представить боюсь, что с ним творится. Информация – не его конек, будем объективны. Ее грозным рыком не напугаешь, документы сами собой не разберутся и приказы не оформляются.
– И они совсем его не боятся? – поразилась я. – Что-то требуют…
– Боятся. Но ты забываешь о том, в каком месте мы находимся. Преподавательский состав на том же факультете Интриг и Пакостей – бывшие преступники. И не простые преступники, а легендарные! В Академию Триединства бегут не от хорошей жизни, а при условии, что тебя грохнут за ее стенами. Долг и Честь… в гробу видали нежить вроде нас с Сибэлем. Они наоборот самые почетные воины и самые честные служащие. Эдан Хрон им ОЧЕНЬ хорошо платит.
– Сибэля – и в гробу?
– Если бы они попытались, то конечно еще вопрос, кто на кого цветочки бы возлагал. Но он сейчас – ректор. И его обязанность решать проблемы, а не устранять личностей, которые их создают. Всю Академию не перерезать.
Я озадаченно почесалась за ухом и задала уже давно беспокоящий меня вопрос.
– Почему ты мне все это рассказываешь? Да и не только ты… откровенность Короля Нежити пугает не на шутку.
Таль повернула голову, выворачивая ее под нереальным для живых углом и подмигнув мне красным глазом, сообщила:
– А вот про это тебе расскажет сам Сибэль. Если захочет, конечно.
– Я так не играю.
– А мы играем именно так, Фэйниэль. Именно так.
Прозвучало откровенно жутковато.
– Я не… – больше по привычке начала я, потому как твердая уверенность нежити в обратном несколько деморализовала.
– Ты сама сказала, что можно звать как угодно, главное за хвост больше не таскать. Все условия соблюдаются.
Я замолчала, решив, что старые поговорки мудрые до невозможности.
Если честно, ситуация начинала очень пугать.
Опыт подсказывал, что никто и никому просто так ничего не рассказывает.
