В одном углу Плакса по-прежнему поливала слезами свою скорбную участь. Ее как могла утешала Пухляшка, а в другом конце спальни настороженно косились друг на друга Зазнайка и Интриганка.
Быть может давать соперницам прозвища это по-детски, но надо честно признать – у меня всегда была паршивая память на имена.
И та же Заль у нас Зазнайка ещё с тех золотых времен, когда наши матушки решили, что мы отлично поладим в одном манеже. А эта поганка стащила у меня погремушку, а потом ещё и по лбу ею врезала.
Да, на имена у меня память плохая, а вот на гадости – очень хорошая.
Первое что я сделала – вышла из здания и прислонилась к ближайшей сосне. Аромат нагретой солнцем хвои окутал дымкой, я блаженно улыбнулась и прикрыла глаза, ощущая, как успокаивается буря в душе. Ее взбаламутил ещё мертвый герцог, а эльфийки лишь усугубили.
Никак не думала, что столкнусь с ними сразу и настолько близко.
Кстати, почему это случилось?
Если я правильно помню, отец говорил, что выделяться мне нельзя и, скорее всего, придется жить с какой-то девочкой в одной комнате. Но не с пятью же!
Вывод?
Скорее всего, это или мелкая гадость только что переведенных коменданта и кладовщика, или инициатива самого ректора. Он помнится крайне подозрительно отнесся к нашему приезду.
Не иначе как чует!
Вздохнула и повернувшись к дереву спиной, сползла вниз, присаживаясь на хвою. С этой стороны Академии рос просторный, светлый лес.
Мне нравились сосны. Жаль, что в эльфийском лесу так мало хвойных деревьев.
Так, оставим лирику и подумаем о насущном.
Насущное нашлось в поясной сумке. Достав бархатный мешочек, я развязала тесемки и выкатила на ладонь оставшиеся два камня.
Один сверкал успокаивающей зеленью, обещая мне спасение от любой напасти, а вот второй…
Фиолетовые переливы смотрелись красиво и очень загадочно. Пугающе.
Мне нужно каким-то неведомым образом подкинуть камешек в обиталище ректора и… мда… и по всей видимости ждать результата.
Отец говорил, что камень должен частично воскресить некро-эльфа.
Если учитывать, для каких нужд мне нужен этот мужчина, даже страшно представить какие именно места артефакт ему реанимирует!
И самое главное, как к этому замечательному событию в своей жизни отнесется сам упырь?
Жил себе счастливо несколько столетий без низменных мужских потребностей, а тут – ХОБА!
В красках вообразив себе перекошенную физиономию начальника всея Академии, я нервно хихикнула и тотчас закрыла рот ладонью.
Но чтобы это ХОБА случилось, надо подкинуть камень туда, где он спит. В гроб, что ли?!
