Этот рейд на юг продлится более десяти дней. Никакого транспорта у них нет. Дороги забиты потоками беженцев с севера, группами отступающих солдат, многие из которых оставляют оружие и боеприпасы прямо на обочине. Когда он прибудет со своим звеном в пункт назначения, то получит благодарность за то, что привез людей с оружием. Чего Армия так и не узнала, так это того, что прибыли они туда уже не с тем оружием, с каким выезжали: при отбытии они были вооружены «удочками», старыми ружьями «Лебель», тяжелыми и громоздкими. По дороге они их поменяли на (современные тогда) MAS36 и патроны к ним — гораздо более легкие, подобранные в придорожных канавах.
Капралу Борду тогда было 20 лет, и он был идеалистом. Это отступление открыло ему глаза на те стороны человеческой природы, о которых он даже не подозревал. Некоторые из жителей тех мест, через которые они проходили, помогали беженцам. Другие… Так как он мало об этом говорил после того, как я вошел в «разумный возраст», то у меня об этом остались лишь смутные воспоминания. Тем более что тогда я не понимал в полной мере этих «взрослых» разговоров, в которых часто проскальзывало слово «негодяй». Единственное, что я помню, это как он рассказывал об одном фермере, который по сильно завышенной цене продавал проходившим по дороге беженцам воду из своего колодца и отказал в ней женщине с детьми, которая не могла заплатить требуемую им чрезмерную цену. Звено моего отца шло тогда вместе с отрядом сенегальских тиральеров. Сержанту, который командовал «сенегальцами», стоило немалых трудов помешать своим людям застрелить этого человека, отказавшего в воде детям, которых мучила жажда.
Лето 1940 г. выдалось спокойным. В конце июня Франсуа Борд был зачислен в полк ALVF (тяжелой артиллерии на железной дороге), особенность которого заключалась в том, что он не располагал ни единым артиллерийским орудием. В то лето солдаты этого полка занимались (по приказу) главным образом тем, что помогали земледельцам данного региона собирать фрукты, о чем все они сохранили добрые воспоминания.
Осенью 1940 г. он был «наполовину демобилизован» в том смысле, что покинул артиллерию и был переброшен на «Стройки молодости». В течение полугода неподалеку от альпийского Гапа он занимался лесоразработкой: так как угольные шахты севера Франции находились в оккупированной зоне, кому-то нужно было заготавливать и поставлять горючее.
В конце весны 1941 г. он был «полностью демобилизован» и вернулся на юго-запад Франции с намерением продолжить обучение. Так как Бордо находился в оккупированной зоне, он поступил на факультет наук Тулузского университета, желая стать биологом. Но уже будучи принятым в лабораторию профессора В. (который является прототипом биолога Вандаля из «Робинзонов космоса»), он не нашел общего языка с прорабом (сейчас бы сказали: «с доцентом»), поборником теорий Лысенко. А так как прораб — это прораб, а Франсуа Борд тогда был всего лишь студентом-отличником, то Франсуа Борд покинул лабораторию и с головой ушел в геологию.
