Брусилов с минуту стоял изумленный, потом тоже сел, но не рядом с рыдальцем, а напротив, пряча глаза в тень от режущего их сквозь желтый абажур света.
- И вот... и вот итог... всей моей службы... на слом! - бормотал, затихая, Иванов.
- Почему "на слом", Николай Иудович? - принялся утешать его Брусилов. Мне сказали, что вас назначили не в Государственный совет, а состоять при особе государя.
- Состоять... в качестве кого?.. Бездельника?.. Как Воейков? - опустив лобастую голову на руку, лежавшую на столе, хриповато спрашивал Иванов.
Брусилов знал, что дворцовый комендант генерал Воейков, обыкновенно сопровождавший царя во всех его поездках, действительно бездельник, и если когда-то раньше он мог развлекать Николая анекдотами, то теперь в этом смысле окончательно выдохся и занят только рекламой какой-то, якобы целебной, минеральной воды, найденной в его имении "Кувака", почему один остроумный депутат Государственной думы назвал его "генералом-от-кувакерии". Но в то же время Брусилову был совершенно непонятен такой припадок слабости в недавнем еще руководителе нескольких сот тысяч человек на фронте, а кроме того, генерал-губернаторе двух военных округов - Киевского и Одесского, в которые входило ни мало, ни много как двенадцать губерний; поэтому он сказал:
- По-видимому, причиной перемены вашего служебного положения, Николай Иудович, послужили ваши жалобы на усталость.
- Жалобы на усталость? Только это? - возразил, подняв голову, Иванов. А вы разве не устали почти за два года войны?.. Кому из нас не хотелось бы отдохнуть, а, скажите?.. Однако отдых - это... это только временный отпуск... а совсем не отставка!
Он достал платок, как-то очень крепко надавил им, скомканным, на один глаз и на другой, провел по щекам, полузаросшим бородою, по бороде и ждал, что скажет Брусилов, ждал с видимым интересом и даже нетерпеливо.
- Если не эти ваши жалобы причина, то я теряюсь в догадках, - сказал наконец вполне искренне Брусилов, но Иванов подхватил живо и даже зло:
- Теряетесь в догадках?.. А разгадка очень простая!.. Разгадка эта ваше поведение, Алексей Алексеевич!
- Мое поведение? - удивился и даже слегка приподнялся на месте от удивления Брусилов. - В каком же смысле я должен это понять?.. Я против вас никому не говорил ни слова.
- Нет, именно против меня... говорили! - тихо, но упрямо сказал Иванов.
- Когда же, кому и что именно? - еще больше удивился Брусилов.
- Разве вы не говорили, что можете наступать?
