Погруженный в раздумья, он прошел большую часть пути и теперь двигался по узкой и безлюдной улочке. Серые стены двухэтажных домов с маленькими темными окнами были заляпаны грязью, от них несло гнилью и мочой.
Однако вскоре улочка повела влево и расширилась. Дома сменились нежилыми постройками без окон, с железными стенами. Навстречу стали попадаться люди – с тележками, колясками, мешками и сумками.
«Восточный базар уже недалеко», – понял Страд, ускоряя шаг.
Спустя минуту он вышел к краю базарной площади – широкому пустырю, изрытому, замусоренному. Повсюду валялись обломки – по большей части деревянные, – обрывки ткани и бумаги, объедки. Бегало несколько собак – тощих, грязных, пуганных. В полусотне шагов начинались торговые ряды. Страд видел множество прилавков, заваленных едой, одеждой и инструментами. Торговцы, стараясь перекричать друг друга, зазывали покупателей. Те переходили от одной лавки к другой, спорили, смеялись. Кто-то качал головой, отмахивался от назойливого продавца и шел дальше, другие доставали кошельки, расплачивались, забирали купленный товар. Несколько раз Страд замечал стражников. Покупатели уступали вооруженным людям дорогу, а торговцы прекращали голосить и почтительно кланялись. Неподалеку высился столб-сигнальщик. Четыре крылуна неподвижно висели на цепях.
Ряды прилавков казались бесконечными, восточный базар был настоящим городом и размерами не уступал хлопковым полям, что раскинулись вокруг родной деревни Страда.
«Мастер Зеркус сказал обойти, – размышлял Страд. – Но на это куча времени уйдет… – он оторвал взгляд от торговых рядов, посмотрел на розовеющее небо. Близились сумерки, да и усталость давала о себе знать. – Лучше пройду прямо. Ничего не случится».
Страд поправил сумку, двинулся вперед, и вскоре бурлящая утроба восточного базара поглотила его.
В голове зазвенело от многоголосья. Взгляд с невероятной скоростью выхватывал одну картинку за другой. Ящик с овощами. Широкая спина рыжего здоровяка. Огромная рыбина без головы. Толстый усатый торговец. Попрошайка с опухшим лицом. Высоченная фигура древяна. Пучки целебных трав, привязанные к навесу. Рубахи, штаны, платья.
Столь же быстро сменялись и запахи. Рыба. Мясо. Мед. Дым. Скисшее молоко.
Страда, который не ел со вчерашнего вечера, замутило.
«Может, надо было послушаться мастера Зеркуса?» – размышлял он, останавливаясь в сотый раз, чтобы не врезаться в высокую полную женщину с большой сумкой.
