— Ты сошел с ума от вида Инферно?! — подлетевший Нод с наглой ухмылкой произнес. — Ты собираешься на своем мусоре обогнать самую лучшую доску в мире? Ты точно в своем уме?
Прихлебатели Нода, которые следовали за ним по пятам, радостно засмеялись. Что ж, я собирался испортить им настроение этим вечером, Инферно куда как лучше будет смотреться в моих руках.
— Повтори мне это, когда будешь отдавать свою доску: — развернувшись к толпе: — Я хочу, чтобы вы стали моими свидетелями. Ставка в сегодняшней гонке — доска проигравшего. Я намерен доказать, что навыки гонщика значат куда больше, чем деньги твоего папочки!
Если поначалу собравшиеся люди были впечатлены Инферно, то теперь часть толпы встало на мою сторону, раздались первые неуверенные выкрики в мою поддержку. Ноду такой поворот событий категорически не понравился, он поспешил вернуть расположение толпы, ему требовались ее признание, чтобы надавить на меня после гонки, дабы заставить добровольно отдать гравиборд.
— Если ты так уверен в своей победе, то давай повысим ставки, — громко заявив: — Я ставлю на свою победу тысячу золотых! — нагло посмотрев на меня, надеясь спровоцировать. — Что скажешь? — вкрадчиво закончил, при этом попытавшись посмотреть мне в глаза.
Все собравшиеся замолкли, сумма была ненормальной, многие за всю свою жизнь не увидят столько денег. Нод хотел на меня надавить, заставить почувствовать себя не в своей тарелке и с кем то другим у него это могло бы получиться. Озвученная сумма была слишком большой, чтобы любой клановый ребенок не дал заднюю. Одно дело отдать гравиборд, а совсем другое втягивать свою семью в нищету. Я бы с радостью повысил ставку до миллиона, чтобы посмотреть на их шокированные рожи, но окно, в которое я пытался пролезть, было не настолько широким, чтобы еще и втиснуть мою гордость.
Поспешно отводя взгляд, отвечаю:
— По-твоему я совсем дурак? — с видом, словно я действительно испугался, но потом, будто собрав свою волю в кулак: — Мне не нужны долговые слуги, — делаю довольно жирный намек.
В Вольных Городах крайне жесткие законы, связанные с долгами. Здесь не было понятия банкрот, пока ты жив, твой долг никуда не денется. Если же ты наложишь на себя руки, то долг перейдет на твою семью или клан, поскольку одиночкам очень редко выдавались большие суммы. Нередко долги выплачивались на протяжении многих поколений, таких неудачников и называли долговыми слугами. Это фактически узаконенное рабство. Хуже всего, когда твоим близким приходилось идти в услужение к заемщику или, если долг был слишком велик, весь твой клан могли заставить пойти в младший род, фактически стать слугами на многие поколения вперед, что было ещё большим позором.
