Из прохода выбегают два типа, которые с усилием тащили тяжелую картечницу. Если эта штука выстрелит, то оставшимся в живых стражникам не долго осталось. Элли навелась на них автоматом, но картечницу тут же со всех сторон прикрыли щитовики. Их же сейчас всех там поубивают! Кристально четко осознаю. Чертов доспех еще не успел достаточно зарядиться, но для активации мини-ракет, чья пусковая установка была установлена на корпусе, мана не требовалась. С кровожадной ухмылкой снимаю предохранитель с курка на джойстике.
— Пью, пью, пью, — роем огненных пчел ракеты устремились вперед. — БАБАХ! — с потолка посыпалась штукатурка, а вместо балахонщиков обнаруживается кровавое месиво, на которое даже смотреть было противно.
Я убил кучу людей, понимаю, вот только желания пустить слезу или сопли у меня так и не возникло, что меня даже удивило немного. Не чувствовал я за собой никакой вины. Возможно, виноват во всем доспех, с экрана монитора все происходящее ощущалось, как жутко достоверный шутер. Вот только это не игра, не стоит об этом забывать, дополнительной жизни у меня точно нет.
Активировав амулет громкоговорителя:
— Отступайте! Я прикрою вас! — именно в этот момент доспех достаточно зарядился, и я сделал первый шажок, нажав на педаль под ногами.
Мелькнувшая светловолосая макушка сотника Вана, который командным голосом закричал:
— Отходим! Забираем раненых! — подхватив какого-то парнишку с ожогом на руке, он стал поспешно отступать к другому выходу.
Оставшиеся в живых стражи не стали тормозить, последовав примеру сотника. Элли метнулась к какому-то бедняге, который ничком лежал на полу. Спрыгнув с доски, она с усилием закинула его на доску, используя гравиборд в качестве своеобразной каталки. Я же вышел на середину помещения, став непробиваемой стеной между стражей и нападающими. Пол под доспехом хрустел, туша Меха перемалывала мрамор в крошку, но мне было откровенно плевать.
Исследуя взглядом приборную панель, я искал хоть какое-то скрытое оружие помимо ракет, которых осталось не так уж много. Ничего не обнаружив, замечаю на экране картечницу, которую оставили после себя балахонщики. Оставлять подобное оружие за спиной было опасно, потому отправляю доспех вперед. Подойдя к куче останков, притормаживаю на секунду, после чего мрачно хмыкнув себе под нос, зажимаю педаль до упора. Я, наверное, уже никогда не забуду, как трещали кости под доспехом. Влажные, чавкающие звуки, которые эхом отдавались у меня в голове.
