Это было воспоминание, принадлежащее им двоим. Отцу они об этом не сказали.
Неизбежно возникают пробелы, проплешины.
Пустоты.
Провалы в памяти.
Они поворачивают по краю болота назад. Поммер хочет взглянуть на рожь.
Не один, а с сыном, с женой, всей семьей, ведь рожь — это будущее, а на будущее надо смотреть всем родом.
Весна была не бог весть какая, оттепели перемежались с заморозками, это порвало корни ржи. И все проделки погоды видны на поле.
Карл останавливается, щурится от яркого чистого солнца. Да, рожь хилая, но дела отечества еще более жалкие. На будущий год рожь может вырасти очень хорошая, но весна отечества ниоткуда не светит и не греет. Не стоит говорить об этом с отцом, для него главное — рожь. Карл заранее знает его ответ. Это звучит примерно так, что до тех пор, пока рожь хороша, ничего с отечеством не случится, а если вода и холод погубят зеленя, то и отечеству не бывать, потому как заскулят кишки и от таких жутких рулад ничего другого не услышишь.
Узка сцена, где Яан Поммер должен сыграть драму своей жизни. На востоке школьный дом с соломенной крышей. За дощатым гребнем виднеется вехмреский трактир, к несчастью, самая высокая и значительная постройка в округе. Он и стоит на самом возвышенном месте, на перекрестке дорог, как сторожевая вышка самого дьявола. Поперек же, через дорогу, у проселка, ведущего на Соонурме, стоит насупленный волостной дом, а чуть подальше — лавка.
Три оставшиеся стороны света замыкает на горизонте пастбище и подковой облегающий местечко лес.
Тесен и скуден мир, который он передаст по наследству своему сыну. Столь же скудна и духовная нива, которая однажды перейдет к Карлу, — дети, в чьи головы придется до осточертения вдалбливать катехизис и русский язык. Если сказать, что они дети батраков, хуторян и ремесленников, то это еще не все. Они дети упрямого и упорного народа, его завтрашний день. Такими их родила и сделала земля и будет порождать вновь и вновь, ныне и во веки веков. Упорство и упрямство — то зерно, которое дает здесь наилучший урожай.
Отсюда не видать далеко, горизонт постоянно замкнут, и никакой топор не раздвинет его. И Поммер сеет здесь в скудную почву семена господни и духовный злак, большая часть которых хиреет.
В любой почве неизбежны огрехи и плешины.
Они поворачивают к дому. Сад цветет на солнце. Издалека это розовато-белое море цветов кажется чем-то необычным.
Кристина смотрит на сад и на дом и говорит:
— Сирень под окном до чего хороша.
