— День еще не кончился, — серьезно произнес Свиридов, — откуда знать даже вам, как он может завершиться.
— Лично я предпочел бы завершить его распитием алкогольных напитков где-нибудь в Мельбурне или Токио, — заявил Фокин.
— Хорошая мысль. Только что-то далековато.
— Не дальше, чем ад! — с великолепным апломбом брякнул Афанасий.
«Полковник» Платонов пристально посмотрел на него, но ничего не сказал. Потом пододвинулся к нему ближе. Фокин насупился и подозрительно посмотрел на своего бывшего шефа.
— Возможно, нам придется упомянуть тебя в числе заложников, — говорил тем временем Свиридов, не глядя на Аню, зато самым пристальным образом рассматривая окрестности — уже в непосредственной близости от Москвы. — Платонов — это, конечно, уже неплохо, но для солидности нужен еще один ценный человек.
— Хорошо, что хоть так меня ценишь, — иронично усмехнулась Аня, — а то я уж было подумала, что гожусь только для демонтажа краснокирпичных кладок.
В ее слова ворвался трубный звук, который в первую секунду можно было принять за неполадки в двигателе. На самом же деле Фокин, измученный наложившимися друг на друга приключениями, безумствами и мытарствами последних дней, захрапел, уткнувшись головой едва ли не в плечо Платонова.
Свиридов не обратил на это никакого внимания. Что толку.., все равно через несколько минут придется его будить, потому как настанет самая ответственная и рисковая для исполнения часть его плана.
— У меня предчувствие, — сказала Аня, — что все будет хорошо и мы...
Холодный порывистый ветер ворвался в вертолет, как группа захвата ОМОНа врывается на квартиру к преступному авторитету. Свиридов так и подскочил на месте и похолодел, но не потому, что его прихватило леденящим током воздуха.
Нет, просто он увидел, как Платонов, воспользовавшийся сном Фокина, разговором Ани и Владимира, а также тем обстоятельством, что они пролетали по фарватеру Москвы-реки, молниеносным движением распахнул люк и уже пружинисто согнул ноги, чтобы сделать роковой для них прыжок в реку, находившуюся в семидесяти метрах под ними. Свиридову уже было поздно что-либо предпринимать, потому как момент был бездарно упущен.
Но тут в пространстве между Владимиром и Платоновым молниеносно возникла огромная фигура. Вероятно, потоки свежего ветра благотворно воздействовали на сонливость Фокина, улетучив ее, и, приоткрыв глаза, Афанасий мгновенно среагировал на опасную выходку своего бывшего начальника.
