в 2009-м году:
«…реально нужно просто активно посмотреть, проанализировать людей, которые работают сегодня врачами. Это, как правило, две категории людей. Первая категория — это те, которые остались в здравоохранении вопреки всему. Они просто выжили в течение 15—20 лет и научились как-то существовать в этом сообществе. Их никто не учил, как нужно делать. Им никто не давал школы экономики. Их никто не заставлял и не держал в здравоохранении. Им говорили: «Мы на тебя просто не обращаем внимания. Выживешь — это твоя удача». И, соответственно, это люди, которые, с одной стороны, любят это дело, а, с другой стороны, у них немножко изменилась мораль. Они не гнушались разными способами получать тот доход, тот минимум, на который они могли существовать сами и содержать свою семью. А очень много мужчин осталось!
Совершенно другая категория людей — это та, которая приходит сейчас. Молодежь. Она приходит, но с совершенно четко поставленными задачами. Они либо в течение ближайшего времени хотят реализоваться как специалисты за счет грантовой деятельности, за счет научной деятельности, за счет неких альтернативных форм существования в медицине. И через это они могут найти себя как профессионалы, специалисты, востребованные в здравоохранении.
И вот та, первая формация — это мои ровесники, которые остались тогда, в начале 1990-х годов в этом направлении, в этой больнице и научились жить, как смогли — сейчас было бы несправедливо их критиковать. Им можно было бы поставить памятник, во-первых, за то, что они выжили, и, во-вторых, они делали тот нелегкий труд, ту работу, которую кто-то должен был делать…».
Как прижилось молодое поколение в больницах? Оправдали ли их надежды гранты и научные приработки? Вот бы поисследовать…
Есть еще один фактор распространения кормления в онкологических клиниках. Совсем недавно врач-онколог рассказывала мне, что пациенты не просто предлагают ей небольшие суммы за консультацию и работу с документами, они порой настаивают на том, чтобы она взяла деньги. Потому что существует поверье, что от болезни можно откупиться…
Занавес… «Полный ноукомментс»…
Речь в ее случае шла о небольших суммах в две-три тысячи рублей. Она брала их. Потому что не хотела расстраивать пациентов, а потом относила эти купюры в церковь, жертвовала на храм. Правда, порой эти деньги доставались техническим сотрудникам клиники за более оперативное предоставление оборудования для ее работы. Но мы вместе решили, что вот это уже факт неоспоримой коррупции. Если что-то делается вне обычного режима после дачи денег, то это уже не кормление, а коррупция.
