Однако поиски универсальной методологии истории вне исторического материализма, как известно, не приводили к созданию теории, позволяющих всеобъемлюще и на основе единых критериев объяснить исторический процесс. Современные японские буржуазные исследователи социально-экономической истории объясняют возникновение феодализма как становлением вотчинной системы, так и образованием самурайства и самурайского режима в конце XII в., отдавая тем не менее предпочтение последнему фактору [382, с. 3–9]. При этом в соответствии с традициями буржуазной историографии из понятия «феодализм» исключается его ранний этап — время становления феодальных отношений. Поскольку же буржуазные историки отрицают существование общественно-экономических формаций, они, как правило, либо не дают качественной характеристики предшествующему периоду VII–XII вв., либо называют его «аристократическим» или «древним», не вкладывая в это понятие определенного социально-экономического содержания.
Результаты же исследования отдельных, частных проблем медиевистики в японской буржуазной историографии весьма значительны. Высокая степень разработанности источников, введенный в оборот обширный фактический материал, внимание ко многим сторонам жизни общества способствовали существенному расширению представлений о японском средневековье. Быстрый количественный рост исторических исследований в послевоенной Японии создал научные предпосылки для подготовки ряда многотомных трудов по истории Японии, начавших выходить с 60-х годов. В этой работе участвовали и марксисты, и буржуазные историки разных направлении. Позиции последних стали заметно усиливаться с середины 50-х годов, когда укрепилось положение японской буржуазии и активизировалось наступление буржуазной идеологии и науки на марксизм.
Объемные труды выпущены, в частности, в середине 60-х годов издательствами «Тюо коронся» (26 томов) [337] и «Иванами сётэн» (23 тома) [339]. Традиции позитивизма ощутимо сказались здесь в излишней детализации многих излагаемых событий, подмене анализа подробным пересказом источников, недостаточности сущностных характеристик социально значимых явлений. В ряде томов и глав преобладает изложение фактов политической истории в ущерб истории трудящихся масс. Прослеживается в названных изданиях и влияние методологических идей немецкого буржуазного социолога и историка М. Вебера (1864–1920), широко используемых современной японской буржуазной и реформистской историографией в борьбе против исторического материализма. В частности, классы японского общества VII–XII вв. выделяются в указанных многотомных трудах в зависимости от жизненных условий и возможностей, а не по отношению к средствам производства, феодализм определяется как господство военного слоя над не имеющими оружия зависимыми.
