– Окна откройте! – закричала издали Жанка.
У меня кольнуло под ложечкой. Я икнула, ощутив во рту противный кислый привкус.
– Дашка!
Скрипнула оконная рама.
– Оно примерзло совсем, – растягивая «о» сообщил Святозар. – Ну-ка, поднатужимся!
В кабинет ворвался морозный ветер.
Палата была просторной, со свежим ремонтом и белоснежными крахмальными простынями. В обморок я, вопреки ожиданиям не упала, просто оцепенела, принимая все медицинские услуги, предложенные мне первой городской больницей, с достойным лучшего применения стоицизмом. Скорая, приемный покой, капельница, палата, другая капельница. Острое токсичное отравление, как мне сообщил дежурный врач, рассматривая распечатку анализов.
– Ничего страшного. Организм молодой, здоровый, пару деньков отдохнете, все будет хорошо.
Жанка, которая не оставляла меня ни на мгновение, юркнула за врачом в коридор.
Я привстала на постели, поправила подушку за спиной. Инъекционная игла капельницы крепилась к руке толстым куском пластыря, так что прервать процедуру я не опасалась. Когда подруга вернулась в палату, моя фигура олицетворяла богиню правосудия и праведного гнева в одном лице, ну кроме тянущейся от запястья прозрачной трубочки.
– Не двигайся, – велела Арбузова с учительскими интонациями. – Тебе отдых нужен.
Я непоколебимо хмыкнула:
– Садись, таинственная ты наша. У меня к тебе вопросы накопились.
– Так я не собиралась задерживаться, – суетливо ответила Жанка. – Я же буквально на минутку к тебе забежала, узнать, не принести ли чего тебе вечером. А так-то меня в садике ждут. И вообще…
Я серьезно покивала и похлопала ладонью по крахмальной простыне.
– Полчаса ничего не решают.
– Ну чего ты, Кузнецова? Прямо как неродная… Ну чего там?
Я выдержала хорошую двадцатисекундную паузу, ни на мгновение не отводя взгляда от красивого лица подруги.
– Рассказывай!
– О чем?
Жанка уже поняла, что проиграла, возмущалась для проформы, но в глубине карих глаз угадывалось облегчение.
– Ты вызвала скорую еще до того, как мне совсем паршиво стало. Думаю, ты их вообще смс-кой вызвала. Это раз!
Я загнула палец.
– Два! Ты настояла на том, чтоб меня сопровождать. Оставила своих детишек на моих оболтусов. Странно, не правда ли?
Жанка зло улыбнулась:
– Третий пункт огласишь, или можно сознаваться?
Третьего пункта я еще не придумала. Все остальные мои подозрения никаким фактажом не подкреплялись, так – измышления на уровне догадок. Поэтому я грозно сдвинула брови и кивнула:
