ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Кто зло погубит,
тот вечным станет!
СИВКА.
Былинный знает.
Медведи радуются победе богатыря, угощают Добрыню Никитича соком из морошки.
МЕДВЕДИ.
Мишки спасителя хвалят,
сок из морошки давят,
угощают им Добрыню,
говорят: напиток винный!
СИВКА.
Сивка от шуток медвежьих устала,
к поляночке сочной припала,
и фыркнула: ух надоели,
шли б они за ёлки, ели!
Сивка щиплет траву, Добрыня Никитич и Скоморох едят утиный суп, Медведи уходят в овраг за морошкой. Через некоторое время путники собираются в путь и снова идут в поход по сцене.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Денька три отдохнули и в путь.
Скалу надо скорее свернуть,
там Забава Путятична плачет,
кольцо обручальное прячет,
мужа милого вспоминает,
жив он сам, нет? Не знает.
Картина девятая
Сорочинская гора в глухом лесу.
Левая сторона сцены: большая гора, вход в гору припёрт каменной глыбой с огромным замком.
Доносятся стоны Забавы Путятичны.
Правая сторона сцены: хвойный лес, большая сосна.
Добрыня Никитич, Сивка и Медведи идут по лесу. Скоморох сидит на ступеньках сцены.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Ну вот и гора Сорочинская,
слышно как стонет дивчинка.
Процессия останавливается. Медведи идут и освобождают вход в пещеру.
МЕДВЕДИ.
Мишки косолапые,
отодвинув лапами
скалу толстую, увесистую,
дух чуть не повесили
на ближайшие ёлки, ели.
Но вернули дух — успели,
да сказали строго:
поживём ещё немного!
Добрыня Никитич лезет в пещеру, выносит оттуда на руках Забаву Путятичну, берёт за уздечку Сивку, и они втроём идут в поход по сцене.
СКОМОРОХ.
А могучий богатырь Добрыня
полез в пещеру. Вынул
он оттуда Забаву,
посадил на коня и вдарил
с ней до самой Москвы.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Тише, Сивка, не гони!
Медведи, приплясывая, поют песню и уходят со сцены.
МЕДВЕДИ.
Медведи же в Саратов плясом.
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ.
Тьфу на этих свистоплясов!
МЕДВЕДИ.
(поют)
Ай люли, люли, люли
зачем, медведи, вы пошли
туда, куда вас тянет?
Мужики обманут,
напоят и повяжут,
играть да петь обяжут:
ой люли, люли, люли,
кому б мы бошку не снесли,
а за морем всё худо,
ходят там верблюды
с огроменным горбом.
Вот с таким и мы помрём!
Скоморох остаётся один на сцене.
СКОМОРОХ.
Что же было дальше?
Николай рыдал, как мальчик.
Царский трон трещал по швам —
мир наследника ждал.
Кого родит царица?
Гадали даже птицы:
змея, лебедя, дитя?
Эту правду знаю я,
но вам, однако, не скажу —
голову поберегу!
(поёт)
Оп ля-я, оп ля-ля
сиди умна голова
на моих дурных плечах:
берегись палача,
стерегись народа,
у коего порода
не людска, медвежья —
не подумав, врежет!
Скоморох хватается за голову и убегает со сцены.
