Услышав имя Ужова – в прошлом всемогущего министра, на пару с Верховским изводившего в стране крамолу и потому получившего от верноподданной прессы льстивое прозвище Железный, а ныне за какие-то грехи сосланного управлять крымским Особым отделением, Лиза совсем струхнула. Выходило, что даже эта служба здесь замешана, а значит, дело совсем худо.
– Недолго ему осталось, – бросил кто-то, и Барсов поспешно откликнулся:
– Господа, не надо торопить события!
– Вот именно что события следовало бы поторопить, – возразил, выходя вперед, господин внушительного роста, одетый в строгий фрак. Он не считал нужным скрывать под маской лицо, изборожденное глубокими морщинами, и Лиза узнала в нем известного колумниста и ультраправого думского депутата Солоницына – заслышав его имя, профессор Кудрявцев всегда начинал кипятиться и брызгать слюной.
– Ваше высочество, – сказал Солоницын, на что Левандовский поднял брови, – с вашего позволения, я сам объяснюсь с полковником, чтобы не давать никому повода заподозрить вас в своекорыстии.
Барсов, кивнув, безмолвно подчинился.
– Не вы один, полковник, – заговорил Солоницын, – удивлены тем, что видите здесь столько известных лиц. Многие из нас наверняка разделяют это чувство – да, признаться, я и сам был поражен, лишь сегодня осознав, какой размах приняло наше предприятие! Но тем больше оснований вступить под наши знамена! Смотрите, как бы потом не пришлось кусать локти!
– Локти мои, мне и кусать, – усмехнулся Левандовский. – Но все же, надо думать, я вам понадобился не только ради представительности?
– Скажите, полковник, – спросил его Солоницын так обыденно, словно речь шла о партии чугуна, – можете вы взять на ваш «Пересвет» груз и доставить его в Москву?
– Все зависит от того, что за груз и получу ли я разрешение на вылет, – уклончиво ответил Левандовский.
– Разрешение будет, – заявил Солоницын. – А груз… Думаю, речь идет о двух-трех тоннах, не больше. Какая грузоподъемность у «Пересвета»?
Левандовский снова ответил не сразу:
– До двадцати тонн в перегрузку. И что же у вас за груз такой? Надеюсь, вы ничего бомбить не собираетесь? Я со своим народом не воюю.
– До этого дело не дойдет, – заверил его Солоницын.
– Так… А до чего дойдет? Просто припугнуть хотите? Увольте, господа, это какая-то смехотворная авантюра!
– Все не так просто, полковник, – внушительно сказал Солоницын. – Мы не стали бы затевать эту, как вы говорите, смехотворную авантюру, если бы не глубокое убеждение в том, что республиканский строй в России себя окончательно изжил!
