Весь уйдя в недавний бой, он, кажется, не очень и заботился о том, слушает ли его спутница. Та же нетерпеливо ждала, когда машина преодолеет подъем по бесконечным виткам серпантина и подъедет к церкви. И когда церковь была уже недалеко, Лиза стала тормошить летчика:
– Евгений, у настоятеля должен быть телефон – надо звонить, предупредить, что у немцев место сбора на Кошке!
Вероятно, Левандовскому совет показался здравым. Он послушно свернул к воротам церкви. Лес в рамке лобового стекла сменился на крымское небо. И на этом безупречно голубом фоне жутким явлением из комнаты ужасов поднялась мертвенно-бледная, измазанная кровью голова Бондаренко. Оживший шпион набросился на Левандовского.
Автомобиль пролетел мимо церкви, навстречу обрыву. Хотя нога Левандовского соскользнула с педали газа, машина все так же мчалась вперед. Лиза, издав безумный крик, навалилась животом на спинку сиденья, стараясь достать до руля. Ей кое-как удалось повернуть баранку, когда падение в пропасть казалось неминуемым. Машина прошла по самому краю обрыва, снесла кусок хлипкого парапета и, описав широкую дугу, остановилась. Тогда Бондаренко спихнул с себя Левандовского, схватил Лизу за руку и выдернул ее наружу.
Волоча Лизу за собой, он выскочил на кромку обрыва и встал там, загородившись пленницей от Левандовского, который спешил за ними следом, выхватывая пистолет.
– Еще один шаг, – крикнул Бондаренко летчику, – и ваша пассия полетит вниз! А вы не дергайтесь, – предупредил он Лизу, прижимая ее к себе. – Я стою на краю, одно движение – и свалимся оба!
Левандовский застыл в десятке шагов от них, держа шпиона под прицелом. Бондаренко, чуть переведя дыхание, продолжил:
– Отдайте пистолет и отойдите к машине! Считаю до пяти – у меня кружится голова, долго я тут не устою! Раз…
– Евгений, не слушайте его! – закричала Лиза. – Он убьет вас, как толь… – и подавилась словом, когда шпион зажал ей рот.
Но ее увещевания не помогли – Левандовский колебался недолго, и Лиза с ужасом увидела, что пистолет упал на землю неподалеку от ее ног.
Бондаренко, выпустив заложницу, нагнулся к пистолету, и Лиза, не думая ни о чем, кроме того, что сейчас он снова будет вооружен, изо всех сил толкнула его бедром.
Ноги Бондаренко скользнули за край обрыва, но в падении он успел мертвой хваткой вцепиться Лизе в лодыжки и увлек ее вслед за собой в пропасть – туда же, куда отправились слетевшие с Лизиных ног туфли.
Левандовский в отчаянном прыжке поймал Лизу за запястья и плюхнулся животом на землю. Лиза повисла над бездной, чувствуя себя распятой на дыбе: вниз ее тянула тяжесть Бондаренко, не отрывавшегося от ее ног, вверх – сильные руки Левандовского. Тот тащил Лизу на себя, дюйм за дюймом поднимая ее на обрыв. Руки и ноги Лизы выворачивались из суставов. Наконец она сумела лечь грудью на кромку обрыва и кое-как поползла сама, вытягивая вслед за собой и Бондаренко.
