Бергер уставился на нее.
– Правда? – воскликнул он.
– Как только я снизила дозу, ты предпринял попытку. Мне дважды пришлось останавливать тебя. Ты должен понять, что это был настоящий психоз. И еще постарайся понять, как мне было сложно управляться с тобой. Это напоминало эмоциональные американские горки. Да, я усыпила тебя, накачала лекарствами. Но другого пути не было. Я очень обрадовалась, когда, наконец… начала тебя узнавать…
Бергер умолк. Он смотрел в кромешную темноту. Мимо пролетел указатель, сообщивший, что они въехали в лен Вестерботтен. Как будто есть какая-то разница. Та же Лапландия. И никаких зверей, только леса. Леса и горы.
Непроходимые и непреодолимые.
– Не представляю, как я мог впасть в такую невменяемость, – сказал Бергер.
Блум покачала головой.
– Психоз нельзя понять, это невозможно. Действительность и собственное «я» исчезают. Это совершенно другое состояние сознания. Как будто сверх-Я испарилось.
– Ты говоришь так, будто уже сталкивалась с этим раньше. Для меня все явно обошлось без тяжелых последствий, ты нашла правильное лекарство и нужные дозы. Ограбила аптеку?
– Мне уже приходилось это делать. У меня есть младший брат…
– О, черт.
– Это можно назвать посттравматическим синдромом или острым реактивным психозом. И да, я видела это раньше. И лечила такое раньше. Это было частью моего детства.
– Но разве он может вот просто так возникнуть?
Блум безрадостно улыбнулась и ответила:
– Он возникает у людей, у которых решение жизненных проблем вызывает расщепление личности.
– Вообще не понимаю, о чем ты.
– У людей, которым трудно соединить разные части своей личности. Поверь мне на слово.
Бергер снова замолчал. Он верил ее словам. Он исчез в самом себе, в своем расщепленном, разъединенном «я». Он чувствовал это и раньше: в нем живут разные личности, у них параллельные жизни. Но сверх-Я уже очнулось, он наблюдал за собой, голос у него внутри произнес: «В данный момент я способен осознать, что болен, что что-то не так».
Он не был уверен, смог ли голос убедить его.
– Не знал, что у тебя есть младший брат.
Блум только поморщилась в ответ.
– Ты купила что-нибудь еще, когда покупала спортивный топ и спортивные трусы?
– Что ты имеешь в виду?
– Купила ли ты еще что-то для занятий спортом.
– Да, кое-что. Лыжи, лыжные ботинки, налобный фонарик. В «Интерспорте» рядом с Сундсваллем, если тебе нужно знать. Там не было камер наблюдения.
– Ты покупала носки?
Блум оторвалась от дороги, которая шла под уклон – ни одному водителю не следовало бы этого делать. Она вгляделась в Бергера и ответила:
