– Она вообще не употребляет спиртного.
– Какая женщина!
– Я вижу, господин Граф, вы считаете, что я отношусь к ней ужасно, но я просто не выношу людей, которые говорят и поступают не так, как думают. Она, например, всегда подкрашивает волосы.
– Машинально?
– Нет, конечно. Ей их подкрашивают в парикмахерской. Но она утверждает, что никогда об этом не просила. А когда седина стала слишком заметной, тетя заявила, что в парикмахерской ей моют голову специальным шампунем, который «проявляет натуральный цвет»! И никакой седины у нее нет.
– Какое лицемерие! – Граф задорно улыбнулся. – Молодость жестока, хотя имеет на это моральное право. – Госпожа Дион рассмеялась. – Но ваша тетушка – не бесчувственный манекен. Люди могут подавлять в себе эмоции, называя самообладанием то, что когда-то ценилось очень высоко.
– Не думаю, что тетя Женевьева может испытывать хоть какие-то эмоции.
– Вы ошибаетесь.
Люсетт Дион отпила глоток вина, потом задумчиво проговорила:
– Нет, я знаю ее достаточно хорошо.
– Неужели? Но то же самое могли бы сказать и ее друзья в Ла Роше, однако их мнение отлично от вашего.
– Вот уж кто ее не знает, так это они!..
Граф расплатился и предложил госпоже Дион:
– Пойдемте, Балли ждет вас.
Свернув на Кохенграссе, они добрались до площади перед Бернским казино – замечательным зданием в стиле позднего барокко. Люсет с искренним интересом стала рассматривать эту «обитель порока», но тут к ней и Графу устремился коренастый молодой человек с коротко подстриженными волосами и в самой что ни на есть гражданской одежде. Не обращая внимания на Графа, он шагнул к Люсет и крепко сжал ее руку чуть повыше локтя.
– Удалось все-таки, милая!
– Как видишь, Франц. – Она мягко освободилась от крепко державшей ее руки. – Я хочу познакомить тебя с господином Графом. Он проявил такое участие к моей судьбе, что я рассказала ему про наши планы.
Юный Балли гордо вскинул голову, церемонно кивнул Графу и холодно произнес:
– Благодарю.
Присутствие Графа, очевидно, рассердило юношу – Балли нахмурился, хотя тридцатисемилетний штатский вряд ли мог стать его соперником. Граф, проявив корректность и такт, одарил избранника Люсет дружелюбной улыбкой.
– Очень рад с вами познакомиться. Но мне пора. Счастлив оставить госпожу Дион в надежных руках.
Уходя, он оглянулся. Спутник Люсет настойчиво тянул ее ко входу в кафе…
Дома Граф принял ванну и, заметив из окна, что Антуан закончил поливать внутренний дворик – теперь от влажных листьев и травы поднимался свежий запах зелени, – потянул Мартина на прогулку. Это означало надеть на кота ошейник, пристегнуть к нему поводок и, продев в петлю руку, сунуть ее в карман. Затем Граф, как обычно задумавшись, долго бродил вокруг маленькой копии мраморной Афины, иногда останавливаясь, чтобы взглянуть на кусты бирючины и форситии, на встроенную в стену нишу с фонтаном или оценить состояние дерна на газоне и краску на паре деревянных стульев.
