Под южными небесами | страница 9
-- La même prix, monsieur,-- и гарсонъ опять заговорилъ что-то по-французски.
-- И красные, и голубые билеты одной цѣны,-- перевела мужу Глафира Семеновна.
Значеніе разнаго цвѣта билетовъ супруги не поняли.
-- Странно... Зачѣмъ-же тогда дѣлать разнаго цвѣта билеты, если они одной цѣны...-- произнесъ Николай Ивановичъ и спросилъ жену:-- Такъ какого-же цвѣта брать билеты? По красному или по голубому будемъ завтракать?
-- Да ужъ бери красные на счастье,-- былъ отвѣтъ со стороны супруги.
Николай Ивановичъ взялъ два красные билета. Гарсонъ поклонился и исчезъ, захлопнувъ дверь купэ.
IV.
Въ полдень на какой-то станціи, не доѣзжая до Орлеана, была остановка. Кондукторы прокричали, что поѣздъ стоитъ столько-то минутъ. По корридору вагона шли пассажиры, направляясь къ выходу. Изъ слова "déjeuner", нѣсколько разъ произнесеннаго въ ихъ французской рѣчи, супруги Ивановы поняли, что пассажиры направляются въ вагонъ-ресторанъ завтракать. Всполошились и они. Глафира Семеновна захватила свой сакъ, въ которомъ у нея находились туалетныя принадлежности и брилліанты, и тоже начала выходить изъ вагона. Супругъ ея слѣдовалъ за ней.
-- Скорѣй, скорѣй,-- торопила она его.-- Иначе поѣздъ тронется, и мы не успѣемъ въ вагонъ-ресторанъ войти. Да брось ты закуривать папироску-то! Вѣдь за ѣдой не будешь курить.
Выскочивъ на платформу, они побѣжали въ вагонъ-ресторанъ, находившійся во главѣ поѣзда, и лишь только вскочили на тормазъ вагона-ресторана, какъ кондукторы начали уже захлопывать купэ -- и поѣздъ тронулся.
Супруги испуганно переглянулись.
-- Что это? Боже мой... Поѣздъ-то ужъ поѣхалъ. Глаша, какъ-же мы потомъ попадемъ къ себѣ въ купэ?-- испуганно спросилъ жену Николай Ивановичъ.
-- А ужъ это придется сдѣлать при слѣдующей остановкѣ,-- пояснилъ русскій, стоящій впереди ихъ пожилой коренастый мужчина въ дорожной легкой шапочкѣ.
-- Ахъ, вы русскій?-- улыбнулся Николай Ивановичъ.-- Очень пріятно встрѣтиться на чужбинѣ съ своимъ соотечественникомъ. Ивановъ изъ Петербурга. А вотъ жена моя Глафира Семеновна.
-- Полковникъ... изъ Петербурга,-- пробормоталъ свою фамилію пожилой и коренастый мужчина, которую однако Николай Ивановичъ не успѣлъ разслышать, поклонился Глафирѣ Семеновнѣ и продолжалъ:-- Въ этомъ поѣздѣ много русскихъ ѣдетъ.
-- Да, мы слышали въ Парижѣ, на станціи, какъ разговаривали по-русски.
-- Позвольте, полковникъ,-- начала Глафира Семеновна.-- Вотъ мы теперь въ ресторанѣ... Но какъ-же нашъ багажъ-то ручной въ купэ? Никто его не тронетъ?