Николай Ивановичъ съ сердцемъ откинулъ вилку и положилъ себѣ въ ротъ послѣдній оставшійся кусочекъ колбасы прямо рукой.
-- И что-бы имъ въ Орлеанѣ-то остановиться на полчаса для завтрака, по крайности люди поѣли-бы по-человѣчески,-- продолжалъ онъ.-- А съ ножа если ѣсть, то того и гляди, что ротъ себѣ до ушей прорѣжешь.
-- Это оттого, что ты сердишься,-- опять замѣтила жена.
-- Да какъ-же не сердиться-то, милая? Заставили выйти изъ купэ для завтрака въ двѣнадцать часовъ, а кормятъ въ два. Да еще въ ресторанѣ-то не пускаютъ. Стой на дыбахъ два часа на тормазѣ. Хорошо, что я возмутился и силой въ вагонъ влѣзъ. Нѣтъ, это не французы. Французы этого съ русскими не сдѣлали-бы, Вѣдь этотъ ресторанъ-то принадлежитъ американскому обществу спальныхъ вагоновъ,-- сказалъ Николай Ивановичъ.
-- Но вѣдь гарсоны-то французы.
-- То былъ не гарсонъ, что насъ не впускалъ, то былъ метрдотель, а у него рожа какъ есть американская, только говорилъ-то онъ по-французски.
Подали яичницу. Приходилось опять ѣсть вилкой, но Николай Ивановичъ сунулъ вилку въ руку гарсону и сказалъ:
-- Ложку... Кюльеръ... Тащи сюда кюльеръ... Апорте... Фуршетъ не годится... Заколоться можно съ фуршетъ... By компрене?
Гарсонъ улыбнулся и подалъ двѣ ложки.
-- Ѣшь и ты, Глашенька, ложкой. А то долго-ли до грѣха?-- сказалъ женѣ Николай Ивановичъ.
-- Словно въ сумасшедшемъ домѣ...-- пробормотала супруга, однако послушалась мужа.
Ложками супруги ѣли и два мясныхъ блюда, и ломтики сыру, поданные вмѣсто десерта.
Завтракъ кончился. Николай Ивановичъ успѣлъ выпить бутылку вина и развеселился. За кофе метрдотель, тотъ самый, который не впускалъ ихъ въ вагонъ, подалъ имъ счетъ. Николай Ивановичъ пристально посмотрѣлъ на него и спросилъ:
-- Америкенъ? Янки?
Послѣдовалъ отрицательный отвѣтъ.
-- Врешь! Америкенъ. По рожѣ вижу, что американецъ!-- погрозилъ ему пальцемъ Николай Ивановичъ.-- Не французская, братъ, у тебя физіономія.
-- Je suis suisse...
-- Швейцарецъ,-- пояснила Глафира Семеновна.
-- Ну, вотъ это такъ. Это пожалуй!..-- кивнулъ ему Николай Ивановичъ.-- Всемірной лакейской націи, поставляющей также и швейцаровъ и гувернеровъ на весь свѣтъ. Это еще почище американца. Нехорошо, братъ, нехорошо. Швейцарская нація, коли ужъ пошла въ услуженіе ко всей Европѣ, то должна себя держать учтиво съ гостями. Иль не фо па комса, какъ давеча.
Метрдотель слушалъ и не понималъ, что ему говорятъ. Съ поданнаго ему супругами золотого онъ сдалъ сдачи и насыпалъ на тарелку множество мелочи.
