-- Очень можетъ быть, и съ меня этотъ принцъ снялъ, -замѣтила Глафира Семеновна.
-- Нѣтъ, нѣтъ. Его сегодня утромъ на ІІлажѣ не было.
-- Но вашъ-же мужъ мнѣ говорилъ что-то про принца.
-- Нѣтъ, нѣтъ, что-нибудь не такъ... Онъ былъ на сеансѣ у скульптора. Съ него бюстъ его лѣпятъ. Съ меня тоже этотъ скульпторъ бюстъ лѣпитъ. Вотъ по сихъ поръ... Изъ глины.
-- Надо будетъ и мнѣ заказать...-- сказала Глафира Семеновна.
-- Непремѣнно, душечка, закажите. Это стоитъ двѣсти франковъ... У него вся аристократія... Вся, вся!.. Княгиню Боснійскую вы знаете?
-- Слышала.
-- Вотъ и она.
А къ Глафирѣ Семеновнѣ Оглотковъ уже подводилъ итальянскаго баритона и говорилъ:
-- Вотъ, мадамъ Иванова, позвольте вамъ представить нашего знаменитаго пѣвца Марковини.
Итальянецъ поклонился, пожалъ руку, протянутую ему Глафирой Семеновной, и долго, долго говорилъ передъ ней что-то по-итальянски.
-- О, какъ онъ поетъ! Боже мой, какъ онъ поетъ, если-бы вы слышали!-- закатывала подъ лобъ глаза мадамъ Оглоткова.-- Его голосъ, какъ бархатъ!..
XXXVI.
Скоро появился и турокъ изъ египетскаго посольства. Это былъ жирный мужчина небольшого роста, съ сильно нафабренными и толстыми усами, въ визиткѣ, съ множествомъ брелоковъ на часовой цѣпочкѣ, съ брилліантовымъ перстнемъ на пальцѣ и въ красной фескѣ. Оглотковъ и его подвелъ къ Глафирѣ Семеновнѣ. Турокъ, хоть и нѣсколько на ломанномъ языкѣ, но заговорилъ по-русски.
-- Любовался сегодня вами, любовался .-- сказалъ онъ.-- Любовался до самаго большого улыбка, такъ было хорошо, когда вы, мадамъ, купались.
-- Но я не понимаю, что тутъ такого хорошаго...-- улыбнулась Глафира Семеновна.-- Я купалась самымъ обыкновеннымъ манеромъ.
-- О, мадамъ, вы совсѣмъ особеннаго женщина. Вы безстрашнаго женщина...
Турка Оглотковъ повелъ къ Николаю Ивановичу.-- Нашъ соотечественникъ, извѣстный коммерсантъ изъ Петербурга -- мосье Ивановъ,-- сказалъ Оглотковъ.-- Аташе египетскаго посольства,-- указалъ онъ на турка.
Турокъ назвалъ себя.
Николай Ивановичъ посмотрѣлъ на него пристально и спросилъ:
-- Лицо мнѣ ваше знакомо. Не торговали-ли вы въ Москвѣ коврами и азіатскимъ товаромъ?
Турокъ смутился и отступилъ два шага.
-- Я? Я -- аташе...-- ткнулъ онъ себя пальцемъ въ грудь.
-- Теперь аташе. Ну, а раньше? Мнѣ помнится, что на азіатской выставкѣ въ Москвѣ я долго у васъ торговалъ коверъ, раза четыре въ разное время приходилъ къ вамъ и прибавлялъ цѣну, и наконецъ купилъ.
-- Нѣтъ, этого не можетъ быть,-- отрицательно потрясъ головой турокъ,-- Я -- аташе.
