Напоследок пришли мы в одно селение, принадлежащее моему проводнику или, лучше сказать, моему господину; ибо я узнал после, что меня за неразумного зверя неизвестного им рода считали. Чуть только вошли мы к нему в жилище, то окружила меня вся его семья и, удивляясь, делали мне некоторые вопросы, коих я, однако, не разумел. Одна из куриц принесла мне сосуд с козьим молоком, которое я, поклонясь ей, выпил; принесли мне разных семян, которых я, однако же, не хотел принять; потом принесли мне часть вареной баранины; ибо Каклогаляне не едят по большей части мясо, против обыкновения Европейских петухов, исключая бедных, кои также и семенами питаются. Они спят не на насестах, но на перинах и тюфяках, и одеваются теплыми одеялами; ибо по захождении солнца выпадает в их земле пресильная роса, и я такой стужи никогда в отечестве своем среди самой зимы не чувствовал. Поевши, отвел меня мой господин в свою комнату, в которой мне приготовлена была постель; дал мне знать, чтобы я лег, и удивлялся немало, видя, как я поднял одеяло, лег на постель и после оделся. Но не дивился он тому почти ни мало, как я снимал с себя платье; ибо у них знатнейшие и богатые носят епанчи и прикрывают себе ноги тонким полотном.
Я спал весьма крепко и спокойно. Господин мой, который был богатый откупщик, поехал на другой день в Лудбиталлию, главный город их государства, находящийся от нашего жилища верстах в сорока, с тем, чтобы своему господину, который был Министром, объявить о найденной им редкости. Он отправился в шесть, а возвратился в девять часов, ибо Каклогаляне перелетают в один час по двадцати верст и более. Господин его, спустя немного времени, прибыл туда с великою свитою. Шестеро слуг летели наперед; они имели в лапках палки, коими били по головам всех им на дороге попадающихся. Он сидел в колясочке, убитой самым тонким кармазинным сукном с маленькими звездочками и несомой четырьмя Каклогалянами за серебряные цепи. Что касается до его тела, то ростом был он в девять футов, и весьма толст. Должно приметить, что у сего народа всякий растет и большой аппетит имеет, смотря по своему богатству и чести. Сие приметил я сам в моем господине и его сыновьях; дочери же при перемене своего счастья не бывают подобным превращениям подвержены. Напротив того, несчастье и злополучие могут также самого большого сделать карлою, так что он не выше трех футов будет.
Я обращаюсь паки к Министру. Он назывался
