«Ещё. Я чувствую его. Чувствую твоё… Наше тело. Там».
— Моё тело? ТАМ?! — он вскочил как ошпаренный, забыв о том, что секунду назад не мог даже пошевелиться.
— Если ты… Если сможешь вернуть нас назад… Я… — на его глазах снова навернулись слёзы. — Я буду тебе… Да ты и так всё знаешь! Я в лепёшку расшибусь, но дам тебе достаточно сил!
Сердце все ещё неистово работало в груди, в огромном темпе гоняя по телу кровь. Он медленно подошёл к боксёрскому мешку. Глубокий вдох.
— Паршивые боги, я вас достану! — он ударил по груше так, что в плече что-то хрустнуло.
— Ненавижу, — от следующего удара мешок с грохотом впечатался в стену, рядом с которой висел. На боксёрском мешке появлялось всё больше и больше кровавых пятен, пока в какой-то момент потоки красной жидкости не начали сливаться воедино, стекая вниз и капая нескончаемым потоком на пол. А грушу продолжало мотать из стороны в сторону. Боль с каждым ударом всё сильнее и активнее давила на сознание, в попытках прекратить мучения. Но он не останавливался. Он либо умрёт от изнеможения и болевого шока, либо сможет вернуться назад. Других вариантов и быть не может. Он не сдастся. Не остановится. Нет никаких преград. Здесь лишь он и его ненависть. Она снова с ним, как и когда-то давно. Но теперь она выросла, стала сильнее. Изменился и он, так же став сильнее. Не телом, но духом. Он уже привык не отступать и добиваться своего. Ни шагу назад. Есть только одна дорога, и она ведёт его вперёд, к его будущему. Это его путь и он пройдёт его с гордостью, не сожалея ни о чем. Он будет наслаждаться каждым сделанным шагом, каждым вздохом и каждым взмахом меча. Больше ничто не сможет его остановить. Даже смерть.
Неожиданно в чёрное пламя как будто кто-то подлил бензина. Оно вспыхнуло и разлилось по телу живительным теплом. Что-то попало ему в лицо. Похоже это песок. Он начал сыпаться из груши, разлетаясь в разные стороны. Каждый удар просто дырявил боксёрский мешок, заставляя внутреннее содержимое вылетать всё быстрее. Удар за ударом. Тьма застилала глаза и окутывала всё тело, пропитывая Тайрена насквозь. Боль? Какая боль? Вокруг только тьма. Внутри только тьма. И только руки продолжают вгрызаться в остатки боксёрского мешка. Но и эти чувства тоже начали сходить на нет. Он не знал, где находится и что делает. Лишь тьма была ему спутником. И сейчас она для него стала всем. Или это он стал тьмой? Не разобрать. Он знал лишь одно, сейчас ему было хорошо как никогда.
