Призыву по возрасту не подлежит | страница 3
…Димка прибежал к дому, когда машина, натужно рыча, уже выезжала со двора. Она была загружена доверху. Блестело зеркало шкафа, качался фикус, отражаясь в этом зеркале. Растерянная, заплаканная мать сидела в кабине.
— Давай! — крикнул отец из кузова, протягивая Димке руки.
Он сильный, Димкин отец Максим Максимович, сильный и веселый. Ловко втащив сына наверх, обнял его за плечи, стиснул:
— Прощай, избенка наша!
В домике, маленьком и тесном, повизгивал Рекс: за ним придут потом, сейчас пока не до него. Грустно сидела у крылечка соседка тетя Поля, махала рукой.
И Димка, глядя с высоты на родное гнездо, вдруг пожалел его. Тесно было здесь, но зато и весело. Особенно по вечерам, когда на зеленом дворике собирались все жильцы. Они играли в лото, или читали вслух смешные рассказы Зощенко, или говорили о новостях. Никто не гонял мальчишек, и они, равные среди равных, слушали умные речи. «Ничего этого больше не будет!» — вдруг с горечью подумал Димка, и сердце его сжалось.
Машина остановилась возле старинного двухэтажного дома из красного кирпича. Дом окружала толстая каменная стена.
Екатерина Николаевна, хлопнув дверцей, неловко вылезла из кабины и растерянно посмотрела на мужа. Губы ее вздрагивали.
— Прибыли! — бодро сказал Максим Максимович, спрыгивая на землю.
Они вошли во двор, и Димке понравилось здесь: двор был тихий, зеленый, в глубине его — маленький флигель. Вдали, за забором, за кустами, еще какие-то здания.
— Пошли! — отец распахнул высокую дверь парадного крыльца.
Димка смело пошел за ним. Широкая лестница, каменные ступени, дубовые перила. Внизу — две двери, одна против другой, наверху — еще две такие же двери.
— Раньше тут купец обитал, — тихо говорил отец, поднимаясь по роскошной лестнице. — Прохоров! Богатый был человек. А теперь трудовой люд живет вроде нас. А вот наша квартира… Прошу, граждане хорошие!
Он пошарил в кармане, вынул ключ и попытался отпереть замок.
— Открыто, входите! — крикнули из комнаты.
Они вошли.
В углу пустой гостиной на табуретке стоял коренастый человек в светлом парусиновом костюме и ярко-желтых ботинках. У него острый бегающий взгляд, усики, черная «бабочка» под накрахмаленным воротником рубашки.
— Вы кто? — строго спросил Димкин отец. — И что вы здесь делаете?
Человек спрыгнул с табуретки. Димка заметил, что у него очень длинные, какие-то загребущие руки. Быстро оглядев широкоплечего Максима Максимовича, незнакомец улыбнулся:
— Пардон, с кем имею честь?