— Не ври, — скучающе обрывает её Генри, и Агата замолкает — потому что он прав.
— Хорошо, — Агате ужасно сложно стоять здесь, выдерживать его взгляд, потому что, черт возьми, страшно. Страшно глядеть в его глаза, страшно думать, что не так уж и много ему нужно сделать, чтобы переломить её через колено. Что, возражения, сомнения? Долго ли они выдержат под натиском горячих губ? Если глядеть правде в глаза — не столь уж многое в Агате хочет сопротивления. Ей нравилось быть с ним. Каждую секунду.
— Мне повторять не нужно, — ровно произносит Генри, — ты больше от меня ничего не хочешь. Не хочешь — хорошо, больше я к тебе не прикоснусь вовсе.
Он нарочно смотрит мимо, хотя Агате кажется, что он смотрит чуть ли не в её душу, так чутко угадывая очередную её мысль.
— Значит, все в порядке? — осторожно спрашивает Агата.
— Как будто, — Генри улыбается. Натянуто.
Самый неудачный расклад (2)
— Я что?
В руках Агаты коробка с её вещами. В основном с карандашами и изрисованными листами бумаги. Еще в ней чашка и засохшее печенье, забытое с какого-то чаепития с Рит. Вещи уже собраны внимательной Рит и педантичным Кхатоном.
— Вы переведены, мисс Виндроуз.
Кхатон явился в Лазарет, чтобы сказать это лично. Наверное, это должно выглядеть особой честью, но… выглядит это будто бы наказанием. И слово «переведены» так похоже на «вы уволены» из смертной жизни…
Агата и так чувствует себя неважно, утром проснулась с лицом, опухшим от слез, и поднять настроение оказалось нечем, поплакать — не в кого. А по приходу на работу расстройства добавляет еще и встреча с главой Лазарета в их маленьком, никому не нужном кроме неё и Рит кабинетике.
— Почему, сэр? — устало спрашивает она.
— Триумвират решил, что вам будет не с руки выполнять ваши обязанности поручителя троих амнистированных, находясь на три слоя ниже, чем они, — миролюбиво сообщает Кхатон. Из-за его спины выглядывает непонимающая мордашка Рит.
— Это чтобы я не посещала Полей? — уже совсем для галочки спрашивает Агата.
— Мисс Виндроуз, вы так обиженно говорите, будто мы вас мороженого лишаем, — терпеливо улыбается Кхатон, — нет, вас не лишают возможности посещений. Но без нашего разрешения вам кордон теперь будет не пройти.
Это ограничение бесит, даже не взирая на то, что Агата понимает его правомерность. Но нет. Сейчас нет повода спорить, она прекрасно помнит, чем закончился её последний диспут с Триумвиратом в лице Артура и нарушение его распоряжения. Из Лазарета её убирают, чтобы не было возможности соваться к демонам с водой и хлебом. Ну а что — это же обезопасило бы Агату. Но не тех, кому потом с демонами придется работать.
